Наталия Александровна Матвеева - Аквамарин

понимаешь…

Лив усмехнулась.

– Успокойся, подруга, этот сморчок засушенный будет жить. У меня было несколько дней, чтобы возненавидеть его снова, а затем остыть. – сказала она, бросая на стол письмо. – Вылетаю сегодня вечером.

Ника вздохнула и, закинув руки за голову, грустно посмотрела в потолок.

– Вот и все… Не могу поверить, что продержалась около тебя шестнадцать лет! Хотя… это было незабываемо! Мы еще увидимся? – с надеждой спросила она, посмотрев на Лив.

Лив улыбнулась, не излучая при этом уничижительного взгляда, а наоборот, с тоской и невероятной привязанностью посмотрев на Нику. Эта девочка стала ей ближе всех в жизни… Она и Мэри, и Рэй… Оливия села на край ее кровати и вздохнула:

– Ты мне как сестра. Если я не приеду к тебе в ближайшие пару месяцев, значит меня пристрелили в пьяной драке.

Девчонки рассмеялись. Ника села и хитро посмотрела на Лив.

– Можно я тебя обниму? Ну пожа-а-а-алуйста!!!

Ника знала, что Лив терпеть не может объятия, потому что считает их признаком слабости, хотя подруга была уверена, что Лив просто живет под маской Снежной Королевы, а на самом деле просто пытается избежать очередной привязанности… И она конечно была права. За шестнадцать лет жизни в одной комнате с человеком узнаешь его как облупленного.

Лив хихикнула, удрученно вздохнув. Она вдруг почувствовала, что тоже хочет обнять Нику и действительно будет по ней ужасно скучать…

– Ла-а-адно…. Только быстро! – разрешила она, и Ника, взвизгнув, бросилась ей на шею. Обнимая Лив, Ника весело и боязливо спросила:

– А поцелуйчик?..

– А в репу схватить не хочешь?

– Ну Лив! Малюсенький!! Ты даже не заметишь! И я никому не скажу, обещаю…

– Исключено.

– Ну пожалуйста!!!

– Нет.

– Sei così bella, non posso resistere! – сказала Ника и захихикала («Ты такая красивая, я не могу устоять!» – с итал.)

Оливия тоже хихикнула и ответила:

– Оk, ma allora hai promesso di venire da me a New-York. («Ладно, но тогда ты обещаешь прилететь ко мне в Нью-Йорк» – с итал.)

– Заметано! Ура-а-а! – и Ника кинулась на смеющуюся подругу, повалив ее на кровать и зацеловывая в обе щеки. Лив отбивалась, тоже хохоча. На шум прибежали Мэри и Рэй из соседней комнаты и застыли в дверях:

– Что тут происходит? – спросила Рэй, выпучив глаза.

– Ух ты! Да это же запретный ритуал целования нашей снежной королевы! Ника, мы с тобой!!! – и подруги, захохотав, бросились на кровать, присоединившись к Нике.

Глава 2

Аэропорт гудел вокруг нее, как рой разъяренных пчел, и голова Лив подпевала ему в унисон. Шестнадцать часов! Шестнадцать часов она и другие пассажиры борта 727 «Аэроатлантик» просиживали штаны в зале ожидания из-за невероятно сильного ливня и ветра за окном. Рейс задерживали, и по шкале от 1 до 12 Лив чувствовала себя где-то на 11 баллов, еле сдерживаясь, чтобы что-нибудь не разгромить. Внутри нее все пылало, внутренности как будто плавились, и девушка хорошо знала это чувство, которое легко может скинуть ее с тормозов.

Она сидела на жестком кресле, развалившись как можно более удобно и закинув обе ноги на гигантский чемодан с колесиками. Запрокинув голову назад и сложив руки на груди, Оливия дремала, вполуха слушая объявления холодного женского голоса из динамиков. На ней была простая белая майка с широкими лямками и легкие тряпичные цветастые штаны, не обтягивающие ноги, но сидящие на ее миниатюрной фигурке с милым изяществом. Образ завершали босоножки без каблука на тонких лямках и растрепанная грива светлых волос, спадающая в щель между спинками сидений и волнистой прядью закрывающая ей половину лица. Лив никогда не волновалась насчет того, как она выглядит, одеваясь только так, как нравится ей, но при этом у нее был какой-то свой неповторимый милый стиль нежной и мягкой леди, коей она, конечно, не являлась.

Рядом с собой она уловила осторожное движение, и раздражение начало выплескиваться из чаши терпения. Она отчетливо почувствовала мужскую энергетику и еле уловимый запах одеколона и сигарет и выдохнула, пытаясь держать себя в руках.

– Если ты сейчас же не освободишь это место, я подожгу твою куртку и намотаю ее тебе на голову, а затем разрешу всем остальным курить твои сигареты, поджигая их от получившегося факела! –

--">