Джоан Виндж - Оловянный солдатик

всегда спрашиваю.

Бармен, нахмурившись, залепетал, а затем воскликнул:

— Я не… да к черту, я хочу! Не уходите!

Вернулся он с недостижимой бутылкой, осторожно смахнул с нее многолетний серый слой пыли и поставил на барную стойку. В глазах обоих, вспыхнули бордовые отблески.

— Должно быть все эти годы она [бутылка] ждала. Где-то я слышал это… а, вот — настоящий коллекционный бренди, прямо из Дома.

— Из Дома?! Прямо с Земли?! Спасибо! — она коснулась бутылки, затем легонько тронула его руку, — мне будет сопутствовать удача!

В изогнутых бокалах расцвело вино. Они подняли их и провозгласили тост: «К звездам!» А он тихонько добавил: «Сегодня вечером…»

Они были одни. Она запыхалась, пока они поднимались по недавно вымощенным улицам к его дому, из нижней части города. Там внизу, гасли одна за другой — флуоресцентные лампы. Он остановился у невысокой каменной стены и спросил:

— Хочешь перевести дух?

За его спиной на пустом участке, заросшая сорняками грядка, колыхалась в свете уличного фонаря. 

— Думаю да, благодарю.

Она прислонилась к стене, коснувшись его, затем произнесла:

— Во время тренировочной поездки, я совсем разленилась. На корабле не так много дел; хотя предполагается, что все должны заниматься спортом, но…

ее плечо подергивалось под стеганной сине-серебряной одеждой. Он впитывал ее тепло. Ее рука легонько прижала его к стене.

— Так как тебя зовут? Ты мне не сказал.

— Все называют меня — Солдат.

— Но это же не твое имя, — она ловила его взгляд и улыбалась.

Он пригнул голову и крепко обняв ее ответил:

— Да нет же, мое. Если точнее — Марис. Он посмотрел на нее. — Это древнее имя и означает: «солдат» — посвященный богу войны. И мне оно никогда не нравилось.

— От Марса? Четвертой планеты от Солнца и Марса — бога войны.

Она откинула голову назад и вгляделась в темноту. Туман скрывал звезды.

— Ну да, так и есть.

— Ты был солдатом?

— Был. Все были. Каждый мужчина был, откуда я родом. Война была образом жизни.

— Это было стремлением примириться с ударом по мужскому самолюбию? — поинтересовалась она.

Он взглянул на нее. Она сосредоточенно нахмурилась и процитировала:

«После того, как выяснилось, что мужчины физически не приспособлены к длительным космическим путешествиям, женщины монополизировали эту важнейшею сферу, тем самым заняв в ней доминирующее положение. Основа культуры землян, подверглась серьезным испытаниям. В результате, в Галактике развилось множество новых и не всегда приемлемых культурологических систем… Одна из них — это то, что можно назвать отголосками преувеличенной мужественности...»

А он добавил:

«…и возрождение традиций воинов-рабов».

— Ты тоже читал эту книгу, — она выглядела подавленной.

— Да я много что читал. «Новые Пути для Старых», автор Эберт Энтака?

— Извини… думаю я увлеклась, просто я недавно его штудировала…

— Да не, все нормально — ухмыльнулся он, — и я так же согласен со старым Энтаком. Планета с угрюмым названием Глатте — была весьма вредной для здоровья. Только лишь поэтому я здесь, а не там.

— Ой! — Бренди рывком освободилась из его объятий. — Боже!.. какой ты сильный! Затем сунула потревоженные пальцы в рот.

Солдат рассыпался в извинениях; она помотала головой и встряхнула руку.

— Все в порядке… правда-правда, просто это удивило меня. Плохие воспоминания?

Он кивнул, плотно сжав губы.

Она коснулась пальцами его плеча, потом его губ и спросила:

— Поцелуешь их, чтобы они поправились?

Он нежно придержал ее руку и поцеловал; она прижалась к нему.

— Поздно уже. Может закончим наше восхождение на холм?..

— Нет, — ответил Солдат, и ненавидя себя, прижал ее спиной к стене.

— Нет? Но мне показалось…

— Я знаю, что тебе показалось. Это твой первый космос, я спросил, как тебя зовут, ты возжелала меня; ну да, конечно — ведь традиция гласит, что парня укладываешь ты. Но я же киборг, Бренди… Над жалким грини, всегда можно посмеяться, и так было уже сотни раз.

— Киборг? — ее мерцающие глаза, обшаривали его тело.

— Под одеждой ты ничего не увидишь.

— Ох!.. Она часто заморгала, мельтеша бледными ресницами. Сделала вдох, задержала дыхание. — Ты… ты всегда позволяешь так зайти далеко? Я имею ввиду…

— Да нет. Черт меня побери, я не знаю… не знаю зачем… должен перед тобой извиниться. Обычно я никогда не спрашиваю имя. А если и --">