Билл Драммонд - Дурная мудрость

Z. Пишу эти заметки. У Кейт и Джеймса уже начался первый урок. Поднимаю глаза. Ну, слава яйцам: в зал входит Гимпо, чуть ли не вприпрыжку. А следом тащится Z.

– Разве мы не мужики? – Строчка из «Devo»^[3] порхает в воздухе, разве что крылышками не машет. Are we not men?

Смущенные улыбки. И мы прямо с ходу проводим одну весьма деликатную церемонию, на глазах у тысяч людей, что все летят в разные города: я достаю из рюкзака три вязовых палочки, выдаю по одной Z и Гимпо, а той, что осталась, стучу себя по голове (легонько).

– Это наши дзен-палки, – говорю.

– Чего? – Гимпо явно не в курсе.

– Наши дзен-палки. Мы же дзен-мастера. Да вы, наверное, сами знаете. Наверняка же читали. У каждого мастера дзен была палка, чтобы дубасить учеников по башке. С целью помочь им в пути к просветлению. А мы, хотя и мастера, но и ученики тоже.

– Ага, – говорит Z, не глядя на меня. Он перекладывает свою палочку в правую руку и бьет себя по левой ладони. Гимпо рассматривает свою палку, чтобы убедиться, что у него – самая лучшая (кстати, так оно и есть), и с готовностью соглашается с тем, что мы – дзен-мастера.

Я выдаю им билеты и отдаю свои деньги Гимпо. Мы регистрируемся и несемся в кафе на предмет горячего плотного завтрака.

Z – солист в группе «Zodiac Mindwarp and the Love Reaction». Прошлые выходные у них не заладились. Z говорит, что вчера вечером он опять перечитывал «Книгу Екклесиаста», пытаясь как-то поднять себе настроение. Лично мне непонятно, как самая мрачная и депрессивная книга во всем Ветхом Завете может поднять кому-то настроение. Z отпивает чай, достает из кармана потрепанную колоду Таро и бормочет что-то насчет Золотой Зари и что нам, вновь воплотившимся в мире волхвам, необходимо раскинуть карты на успех нашего предприятия.

Первая карта, которую он достает наугад из колоды, это Шут, он же Дурак. Z с усмешкой косится на Гимпо. Вторая – Отшельник. Z пощипывает свою чахлую бороденку, приподнимает свои массивные темные очки и многозначительно смотрит на меня. Третья карта – Маг, он же Мудрец и Кудесник. Z расплывается в самодовольной улыбке. Для меня этот языческий символизм – штука более чем сомнительная. Он как-то претит моей пресвитерианской сущности. Не принимает его душа, хоть ты тресни. В общем, мне это неинтересно. Я возвращаюсь к своим заметкам и горячему завтраку.

Но была одна маленькая проблема: где добыть средства на эту эпическую одиссею к гиперборейским ледовым просторам. Цель во всех отношениях благая – спасти человечество. Но вот с мегабаксами было как-то напряжно. Билл очень даже неплохо нажился на своих KLF-проектах, но он спустил все свои миллиарды на обычную хрень: бывших жен, бывших подружек, проституток, кокаин и дурную магию. Я тоже был на нуле: матери двух моих отпрысков и козлы из налоговой бесновались в судах по всей Англии – все норовили оттяпать изрядный кусок от моих скромных доходов от Mindwarp'cKHX проделок. А Гимпо ограбили два черномазых ушлепка с ножами.

Ощущение было не из приятных: как будто бредешь по колено в воде в темном тоннеле, а вокруг только плавучее дерьмо и визгливые грызуны. Но в конце этой гнойной канализационной трубы стоял грязный ангел с зажженным zippo в поднятой руке с обкусанными ногтями: Трейси из «Beehive». Трейси заработала миллионы за свою карьеру эстрадной артистки, кстати, одной из самых высокооплачиваемых в стране, даже в мире: одно шоу в Вегасе иногда приносило ей больше, чем мы с Биллом вдвоем заработали за всю жизнь.

Помимо эстрады, у нее был и хороший приработок, равный размеру валового годового дохода сразу нескольких стран третьего мира и заключавшийся в оказании специфических сексуальных услуг коррумпированным американским политикам и друзьям ее папочки – услуг самого что ни на есть извращенного свойства, настолько противоестественных, что при одной только мысли об этом я начинаю бояться за свою пишущую машинку: как бы не вывалить на нее свой последний полупереваренный обед. Вспомните свой самый жуткий кошмар порнографического содержания, умножьте его на три тысячи – и это будет еще самое скромное из того, что Трейси выделывала в постели. По сравнению с ее выдающимся репертуаром самые жуткие сцены из «Ада» Данте и полное собрание сочинений де Сада приобретали невинный вид «Бельчонка Орешка» известной детской писательницы Беатрис Поттер. Вы мне не верите? Очень зря. Это чума, а не девка. Даже не жесткое порно, а круче.

Минут через десять:

– Слушай, Билл, что получается. Похоже, --">