Коллектив авторов - Маленькая книга историй о женской сексуальности

пожилые женщины с бордовыми волосами загорали на шезлонгах неподалеку, я смотрела на них и представляла, какие они были в молодости красотки.

В супермаркете «Атак» после фильма «Теснота». В отдел с канцелярскими принадлежностями в одиннадцать вечера так никто и не заглянул. Мы не засчитали этот раз, хотя я не могу вспомнить лучшего фингеринга в моей жизни.

Страх превратился в азарт, азарт — в новый страх. Я боялась стать одним из тех криповых чуваков, которые мастурбируют на людях в метро.

— Всегда почему-то встречаю их на красной ветке. Красная ветка — цитадель извращенцев. — Да брось, они лохи, а мы — нет, — улыбнулся ты ямочками на щеках.

В конце апреля мы оба случайно оказались в Питере, я — по работе, ты — потому что у тебя нет работы. Мы жили в типичном питерском сквоте у твоих друзей в одной комнате с субтильным парнем, который целыми днями курил травку и смотрел чёрно-белые фильмы. Я сто раз пожалела, что не взяла отель, который предлагали от работы. Решила эти пять тысяч себе в карман положить. И вот что из этого вышло. Секс в чужом номере отеля.

Аня тоже была в Питере. Она, как нормальный человек, взяла корпоративное жильё. Она же пустила нас в свой номер. «Прям очень надо», — объяснила я ей накануне за обедом в «Маркет Плейсе». «Да без проблем», — Аня из тех людей, про которых говорят: «Она моя крёстная фея». Кажется, эту ужасную пошлость я ей тогда и сказала.

Смешно, что перед этим мы выпили: как будто планировали секс втроём. Сидели в одном баре, потом в другом и засиделись так до зари. Когда мы зашли в номер, было уже совсем светло. Большое квадратное окно с широким подоконником выходило во двор-колодец. Аня, помня о нашей договорённости, ушла в душ.

Я притянула тебя за ремень, сняла с себя футболку, засаленную теснотой баров, и легла на покрывало болотного цвета. Пока я трогала твой член, ты выдавливал на руки смазку. Меня привлекает особая текстура кожи на этом месте, по-животному мягкая, не огрубевшая. Интересно, это у всех так?

Потом я легла спиной. Я слушала звук бьющейся о кафель воды и думала, что Аня, наверное, меня ненавидит. Покрывало пахло бабушкой. Впервые я представила нас со стороны: двое далеко не атлетического телосложения людей пародируют секс, который тиражирует массовая культура. Ты время от времени останавливался и замирал, чтобы оглянуться на дверь ванной. Я считала, сколько раз ты вошёл в меня. Пять, шесть, семь. В очередную заминку я не выдержала и спросила:

— Ты чего?

— Ничего.

Тогда ты как будто со злостью, а не со страстью впился мне в шею. Это не помогло мне кончить. Десять, одиннадцать. Ты всё.

Аня мылась ещё очень долго, а мы молча сидели в телефонах.

На следующий день в поезде я написала в твиттере: «секс это конечно круто но не когда он длится пять минут». До конца я не понимаю, зачем это сделала, но и не жалею — уведомления о лайках и ретвитах приходят до сих пор. Я не думала, что из-за этого наш секс закончится. Я думала, мы вместе посмеёмся.

Вчера я отмотала твою стену вконтакте на несколько лет назад и нашла интригующие записи — аудио, картинки, капслоки очень личного содержания. По версии кибердетективного агентства имени меня, они принадлежат авторству твоей бывшей девушки. Её полупустая страница непроницаема для анализа, но одна зацепка всё же есть: фотография очаровательного ребёнка лет трёх. Этот светловолосый малыш улыбается твоими ямочками, а может, мне это только показалось, потому что приложение говорило, что у меня задержка.

Авторка благодарит телеграм-каналы «Этот ужасный секс», «Хроники страсти» и лично Марию Гаврилову

Наташа Секретарева. Я ничего не чувствую

Мы вернулись в гостиницу за полночь. За ужином я выпила три кружки пива. Хотелось перестать думать о себе, о Вите, о том, что я просила его не приезжать. Пиво вызвало тревогу. Во рту осела пшеничная горечь. Мутило. Говорить друг с другом не хотелось, поэтому обсуждали погоду. Всё это время я пугала Витю проливными дождями, ветрами и падениями в каналы. Нидерланды действительно оказались серой, покрытой плесенью дырой. Но в этот день в Гааге, как назло, светило всё ещё отдающее теплом солнце. Город превратился в кирпичные пряники. Средневековые площади заполнили чайки и клерки. Я тоже хочу стать клерком. Возможно, потому что не вижу разницы между безразличием и работой. Возможно, потому что мне на неё всё равно.

— Знаешь, Гаага не --">