Яков Борисович Княжнин - Комедии и комические оперы

«казна убытка не терпит». Разумовский

указывал, что достаточно разжалования в солдаты, что и было произведено. Указом от 21 марта 1773 г. Княжнин был лишен дворянства, чина, имения и разжалован в солдаты петербургского гарнизона. Управление имением передавалось его матери. Чин капитана был возвращен Княжнину только через четыре года, 30 апреля 1777 г. В период опалы Княжнин состоял домашним учителем в доме Хованских и воспитывал ставшего популярным на рубеже XVIII–XIX вв. поэта-сентименталиста Г. А. Хованского.

Материальные трудности заставляли Княжнина много переводить и сотрудничать с Собранием, старающемся о переводе иностранных книг, и новиковским Обществом, старающемся о напечатании книг. Не все эти переводы сохранились, и даже не все были напечатаны. Так, из переведенных Княжниным двух томов трагедий Корнеля вышел в 1775 г. только первый том, да и тот Новиков смог выкупить у типографии только в 1779 г.

По возвращении чина капитана Княжнин был удостоен высочайшей милости (возможно это было условием помилования): Княжнину было передано пожелание Екатерины II «видеть на нашем собственном языке изображение великого Тита как совершенное подобие ангельской души». Римский император Тит считался в европейской культуре образцовым монархом, справедливым и гуманным. Так в 1777 г. была создана первая русская музыкальная трагедия с участием хора и балета — «Титово милосердие». Как и в случае с «Орфеем», авторство первоначальной музыки не выяснено, а в 1790-е гг. музыку сочинил тот же Е. И. Фомин. Трагедия была новаторской, так как Княжнин использовал вольный ямб, не соблюдал правила единства места и разделил трагедию на три акта, вместо необходимых по классицистическим канонам пяти. Введены были также хор и балет. Следует отметить, что в «Драмматическом словаре» «Титово милосердие» — единственная из трагедий Княжнина прямо названа переводом: «Как автор, так и переводчик в подражании обратили на себя внимание и славу повсюду признаваемую»^[19].

О том, что заказчик был полностью удовлетворен, свидетельствует щедрый подарок императрицы: Екатерина подарила автору табакерку с бриллиантами и своим вензелем. Следующую награду Княжнин получил за комическую оперу «Несчастие от кареты», которая была представлена на сцене Эрмитажа в 1779 г. Екатерина пожаловала 2500 руб. игравшим оперу, 400 руб. драматургу. По мнению специалистов в области истории музыки, именно композитор В. А. Пашкевич, обладавший особым талантом «рисовать музыкой жесты»^[20], во многом способствовал успеху оперы.

Получив возможность поступить на службу, Княжнин в 1777 г. подал прошение о зачислении его в Контору строений домов и садов переводчиком, которое было удовлетворено. Уже через несколько месяцев он стал исполнять обязанности секретаря при директоре конторы И. И. Бецком, в ведение которого входили также Академия художеств, Воспитательные дома в Петербурге и Москве, Смольный институт, Сухопутный

шляхетный корпус и т. д. Княжнин надолго (вплоть до своей смерти) стал его правой рукой, и по мере того, как Бецкой терял зрение, все больше входил в управление вверенных Бецкому учреждений. Исследователи приписывают Княжнину некоторые документы, которые Бецкой оглашал от своего имени. Так, например, «Предложение совету Академии художеств» Бецкого от 2 мая 1783 г., с точки зрения С. П. Яремича, написано Княжниным: «В каждой строке “предложения” чувствуется вольнодумный автор “Вадима”, ненавидевший всем своим существом самодержавие и не скрывавший отрицательного отношения к рабским навыкам и чинопочитанию. В данном случае Княжнин, дав волю своему чувству, использовал Бецкого как ширму»^[21]. Кроме того, Княжнин выполнял частные поручения Бецкого и даже членов его семьи. Так, в письмах к обер-директору Московского воспитательного дома Г. Г. Гогелю^[22] Княжнин неоднократно обращается от имени побочной дочери Бецкого с просьбами выслать перчатки или чулки определенного размера, фасона и цвета, изготовленные в мастерских Воспитательного дома.

Сложные отношения Княжнина с Бецким, который хоть и не всегда хорошо исполнял свою должность, но оставался доброжелателем и покровителем драматурга, заставили Княжнина отказаться от выгодного предложения главного статс-секретаря Екатерины II А. А. Безбородко перейти к нему в штат. Глинка пишет, что в качестве поощрения Бецкой организовал на именины Княжнина его выступление перед выпускниками --">