Алексей Мартынов , Борис Вайханский , Леонид Шехтман , Евгений Израильский , Михаил Юрьевич Гончаров , Наталья Мартынова , Марк Мерман , Владимир Борзов , Михаил Яковлевич Володин - Сборник песен КСП г Минска

порастерялись,

Забылись встречи и разлуки,

Явились новые дела.

Так долго вместе не бывали,

Что имена позабывали,

И прежняя нужда друг в друге

С годами память обрела.

За время наших несвиданий

Среди знакомы старых зданий

Возникли новые кварталы

И незнакомым город стал.

Как быстро все переменилось,

И если б нам теперь случилось

В толпе столкнуться, то, пожалуй,

Ямногих просто б не узнал.

Ну что ж, на все свои причины.

На каждый год по две морщины.

Так время метит наши лица,

Я ваши лица позабыл,

Храни вас бог, мои родные,

Минуют беды вас земные.

Я пью за всех, кто был мне близок,

Кого я сам не сохранил.

Письма

Разбираю стопки писем,

Роюсь в ящиках стола.

Стопки писем, стопки писем

Без порядка и числа.

Словно жизнь свою итожа,

Провожу меж ними нить:

Те, что слева — уничтожить,

Те, что справа — сохранить.

Чтоб унять свои сомненья,

Перечитываю вновь,

И всплывает из забвенья

Позабытая любовь.

Виновато оглянувшись,

Я навстречу ей иду

И, сквозь слезы улыбнувшись,

В стопку правую кладу.

Следом вот, письмо от друга:

Друг — давно уже не друг,

Но отдергиваю руку,

Вдруг почувствовав испуг.

И звонит бессоный зуммер,

Никуда не убежать,

Тот уехал, этот умер,

Не могу уничтожать.

Стопки писем разбираю,

Выбираю наугда,

Как слепой иду по краю,

Справа — рай, а слева — ад.

Бьется пламень в адской топке,

Настежь райские врата…

Все, как прежде, в правой стопке,

В левой стопке — пустота.

Уроки английского

Все субботние дни, все воскресные дни и все праздники,

Когда наши дворовые мальчики, из дому выйдя,

Мяч гоняли, жевали на лавочках мятные пряники,

Я ходил на английский и люто его ненавидел.

Я спрягал машинально бессчетные формы глагольные

И терялся в предлогах, как в неосвещенном подвале,

И украдкой косился в окошко на поле футбольное,

И кричал, забываясь, когда наши гол забивали.

«Тime is money», — уныло твердила седая наставница,

Каждый третий четверг моя мама исправно платила

И надеялась — что-то запомнится, что-то останется,

Пусть не все, пусть лишь часть… Но по-своему жизнь рассудила.

Пролетели года искрометным, грохочущим поездом.

Те уроки из детства мне светят, как окна вокзала.

Я могу по-английски нести свое горе с достоинством,

Уходить по-английски… Что ж, мама, и это не мало.

* * *

Нет коней — и позабыли,

Как давным-давно любили

С гиком-свистом, с ветерком

На коне скакать верхом.

Очага нет — и забыли,

Как когда-то так любили

Всей семьею вечерком

У огня сидеть кружком.

Веры нет — и позабыли,

Как одною верой жили,

В голода и в холода

Знали: горе — не беда.

Нет любви — и позабыли,

Как сто лет назад любили,

Как, превыше всех наград,

Почитали нежный взгляд.

Что-то, видимо, сломалось,

Умерла такая малость,

И лежат в нас, не дыша,

Сердце, память, и душа.

О чувствах

До чего наши чувства неясны,

Глубоко их запрятана суть;

Что прекрасно вокруг, что ужасно —

Это, знаешь ли, как повернуть.

Вот, к примеру, вторично читаю

Волновавший когда-то роман

И растерянно вдруг замечаю,

Что роман мой — туман и обман.

Или вот — встретил школьного друга;

Вроде, тот он, а вроде, не тот,

На лице его сытость и скука,

И печаль мою душу гнетет.

Говорим ни о чем еле-еле,

О зарплате, шутя, говорим.

Говорим-то шутя, а на деле

Это — то, чем мы нынче горим.

И встречаясь с умершей любовью,

Над собой мы смеемся до слез.

Видно, правда, что малою кровью

--">