Влад Снегирёв - Радость нового пути

свете безразлично,

которые смеются так цинично…

Среди глупцов, невежд и торгашей

похожа жизнь на сказочный мираж,

что манит нас в песках немой пустыни.

Рукой умелой созданный пейзаж

манит соблазнами.

                    Смотри, – слепыми

мы идём, не поднимая головы.

Но где ж оазис с пальмами? Увы…

2009

Милый друг

Милый друг, ты что, не знаешь,

что мы в жизни только тени?

Ты в бесцельности блуждаешь,

в царстве снов и милой лени.

Милый друг, ты что, не видишь,

что наш мир всегда бездушен?

Пусть судьбу ты ненавидишь,

вечный сон тобой заслужен.

Милый друг, ты что, не понял, ‑

в этой жизни нету счастья.

Жизнь – напрасная погоня

за деньгами, славой, властью.

2009

Шелест крови

Шелест крови, шепот тайны

ночью долгой говорят:

«Ты пришел сюда случайно,

ты живешь на свете зря.

Ты волнуешься, не спится?

Не волнуйся – это бред;

что задумано – свершится.

В этой жизни счастья нет.

Царству смерти нет границы.

Мир бездушный далеко.

Посмотри – мелькают лица

нескончаемых веков.

И над нами два проклятья:

навсегда и никогда…»

- Шепчет вещие заклятья

за окошком шум дождя.

2009

И было, и будет

Меня обвиняют за гаерский тон.

Под звуки воды неисправного крана

читателям разным моральный урон

привык наносить без труда филигранно.

Не лучшая тема – депрессии дно.

Но это всего лишь немое пространство

кусочка души, где всегда так темно...

И нету для сердца спасенья, лекарства.

Теория Дарвина просто смешна.

Тоска, беспокойство – друзья человека.

И было, и будет. Проходят века,

но те же: ночь, улица, дождь и аптека...

2016

«Дело не в том…»

Дело не в том, но и дело не в этом, –

дело в другом, только в чём – не пойму.

Может, виной слишком жаркое лето?

Может, не всё измеримо уму?

Бродят по солнцу какие‑то пятна,

тает асфальт, выгорает трава.

Дни исчезают, куда – непонятно.

Я их считаю, но помню едва.

Тучи проходят, спеша в отдаленьи,

где‑то потоп, проливные дожди.

Я же застрял между скукой и ленью:

трудно представить – что ждёт впереди.

Может, засыплет песками Сахара,

вместо машины – двугорбый верблюд,

лица черны от налета загара…

И миражи из тумана встают.

2010

«Читая снова Мандельштама…»

Читая снова Мандельштама,

я понял вдруг, как хрупок мир:

как трепет свеч в безмолвье храма

вдали от хора звездных лир.

Он жалкий, маленький комочек,

песчинка в вихрях вещества.

Среди мерцанья ярких точек

заметен он едва‑едва.

Здесь, равновесие нарушив,

Гордится этим человек:

зима – теплей, а лето – суше

и всё сильней разливы рек.

Бушуют часто ураганы,

земля трясётся, негде жить.

И даже развитые страны

Не в силах это прекратить.

Что дальше будет? Очень просто:

всё смоет бурная вода.

И мы, – непрошенные гости

уйдём отсюда навсегда.

2010

Мне снился сон

Мне снился сон, и в нём текла вода,

ручьём прозрачным в поле извиваясь;

и айсберги, - громады изо льда,

что безуспешно с климатом сражались.

Под солнцем ярким таяли они.

И расширяло море с радостью владенья;

и, как дитя, не чувствуя вины,

сметало всё, не зная сожаленья.

А под водой, в заброшенных домах,

кипела жизнь с повадками морскими, -

без суеты, без зависти, впотьмах,

и без границ – неслышно и незримо.

Безмолвие, забвение, покой...

А дни идут без счёта – год за годом.

Пусть наверху бушует шторм порой,

здесь тишина – под безразличным сводом.

--">