Варлам Тихонович Шаламов - Том 3

изменения в тексты под давлением редакторов, однако и сам В. Шаламов не раз обращался к текстам стихов, особенно к тем, которые были им включены в «Колымские тетради».

В настоящем издании, как правило, используется последний авторский вариант текста. Восстановлены купюры, сделанные при публикациях. Варианты полностью не воспроизводятся, оговаривается лишь их наличие в случае, если рукопись была доведена автором до беловой стадии раннего варианта, в основном, в «Колымских тетрадях» (М., 1994), где воспроизведены тексты до середины 1956 г., и дается отсылка к этому изданию.

КОЛЫМСКИЕ ТЕТРАДИ 1937–1956

.

. . .

И пусть над нашим смертным ложем

Взовьется с криком воронье, —

Те, кто достойней Боже, Боже,

Да узрят Царствие Твое

А. Блок

СИНЯЯ ТЕТРАДЬ

* * *

Пещерной пылью, синей плесенью

Мои испачканы стихи.

Они рождались в дни воскресные —

Немногословны и тихи.

Они, как звери, быстро выросли,

Крещенским снегом крещены

В морозной тьме, в болотной сырости.

И все же выжили они.

Они не хвастаются предками,

Им до потомков дела нет.

Они своей гранитной клеткою

Довольны будут много лет.

Теперь, пробуженные птицами

Не соловьиных голосов,

Кричат про то, что вечно снится им

В уюте камня и лесов.

Меня простит за аналогии

Любой, кто знает жизнь мою,

Почерпнутые в зоологии

И у рассудка на краю.

* * *

Я беден, одинок и наг,

Лишен огня.

Сиреневый полярный мрак

Вокруг меня.

Я доверяю бледной тьме

Мои стихи.

У ней едва ли на уме

Мои грехи.

И бронхи рвет мои мороз

И сводит рот.

И, точно камни, капли слез

И мерзлый пот.

Я говорю мои стихи,

Я их кричу.

Деревья, голы и глухи,

Страшны чуть-чуть.

И только эхо с дальних гор

Звучит в ушах,

И полной грудью мне легко

Опять дышать.

* * *

Не суди нас слишком строго.

Лучше милостивым будь.

Мы найдем свою дорогу,

Нашу узкую тропу.

По скалам за кабаргою

Выйдем выше облаков.

Облака — подать рукою,

Нужен мостик из стихов.

Мы стихи построим эти

И надежны и крепки.

Их раскачивает ветер,

До того они легки.

И, шагнув на шаткий мостик,

Поклянемся только в том,

Что ни зависти, ни злости

Мы на небо не возьмем.

* * *

Робкое воображенье,

Поднимись ко мне.

Справься с головокруженьём,

Ведь еще трудней

Ждать тебе чужого слова

У подножья гор,

Что земля — всему основа,

Знаем с давних пор.

Все же с горки дальше видно,

Шире кругозор…

Как равнине ни обидно,

Это — свойство гор.

Заклятье весной

Рассейтесь, цветные туманы,

Откройте дорогу ко мне

В залитые льдами лиманы

Моей запоздалой весне.

Явись, как любовь — ниоткуда,

Упорная, как ледокол.

Явись, как заморское чудо,

Дробящее лед кулаком!

Сияющей и стыдливой,

В таежные наши леса,

Явись к нам, как леди Годива,

Слепящая снегом глаза.

Пройди оледенелой тропинкой

Средь рыжей осенней травы.

Найди нам живую травинку

Под ворохом грязной листвы.

Навесь ледяные сосульки

Над черным провалом пещер,

Шатайся по всем закоулкам

В брезентовом рваном плаще.

Такой, как была до потопа,

Сдвигающая ледники.

Явись к нам на горные тропы,

На шахты и на рудники.

Туши избяные лампады,

Раскрашивай заново птиц,

Последним сверкни снегопадом

Дочитанных зимних страниц.

Разлившимся солнечным светом

Стволов укорачивай тень

И лиственниц голые ветви

С иголочки в зелень одень.

--">