Николай Николаевич Асеев - Том 4. Стихотворения и поэмы 1941-1963

–

растет наш напор, прибывая;

мы сами, как пули, летим,

сквозь воздух летим, запевая;

Сквозь время летим и поем

и светимся сами от пенья –

о самом большом, о своем

предел перешедшем терпенье.

Уже нас назад не вернуть,

мы порохом пущены в дело,

навеки проложенный путь

должны долететь до предела.

Рукой нас теперь не словить,

как взмывшую в небо комету,

бронею не остановить, –

на свете брони такой нету.

Мы насквозь ее просверлим,

куда бы враги ни засели,

покуда не дрогнет Берлин,

пока не ударим по цели!

1941

Контратака

Стрелок следил

во все глаза

за наступленьем неприятеля,

а на винтовку стрекоза

крыло хрустальное приладила.

И разобрал пехоту смех

на странные

природы действия, –

при обстоятельствах

при всех

блистающей,

как в годы детские.

И вот –

сама шагай нога –

так в наступленье

цепи хлынули,

и откатилась тень врага

назад

обломанными крыльями.

И грянул сверху бомбовоз

и батареи

зев разинули –

за синь небес,

за бархат роз,

за счастья

крылья стрекозиные.

1941

Воздушный десант

Немало тревоги,

немало досад

врагу причиняет

воздушный десант.

Отважные люди,

отборный народ

скрываются в люки:

прощай, самолет!

Четыре гранаты,

один автомат

немало, ребята,

врагов истребят.

За каждого нашего

их – пятьдесят, –

ведет свои счеты

воздушный десант.

Послушайте-, случай

какой был с одним –

с пушинкой летучей –

с бойцом молодым.

Заметили гансы,

что парня с высот

на ихнии линии

ветер несет.

Секунда и – пули,

прошив парашют,

десантнику саван

из шелка сошьют.

Замешкались немцы,

глотают слюну:

пускай опускается

в ихнем плену.

Зарядов не тратя, –

попробуй присядь, –

повесят на стропах

воздушный десант.

Гранаты на взводе,

подмоги не ждать –

на всем небосводе

своих не видать.

Он с лету гранату

швыряет в окоп, –

у фрицев глаза

вылезают на лоб.

Он с ходу вторую,

коснувшись земли, –

враги врассыпную

в кусты поползли.

Отцеплены стропы,

приклад на весу…

Родимые тропы

скрывают в лесу.

Четыре гранаты,

один автомат

немало, ребята,

врагов истребят.

За каждого нашего

их – пятьдесят; –

ведет свои счеты

воздушный десант.

Июнь 1942 г.

Спасите, братья!

Шумят дубы и березы

шатром тяжелых ветвей.

Кипят сиротские слезы

на лицах жен и детей.

Кипят, следы выжигают

в сыпучем сером песке…

Как трудно они шагают

по горькой дороге-тоске!

Идут сквозь мелкий осинник

под дулом стервячьих стай;

их с места сорвал насильник,

их гонят в немецкий край.

Во мгле ночей воробьиных,

в дыму спаленных станиц

горит их кровь на рябинах

до самых наших границ.

Мелькает сизоворонка

зеркальным синим пером.

Плывет родная сторонка

в тумане утра сыром.

Спасите, братья, спасите!

Снимите ярмо с плечей!

Горячей пулей скосите

бездушных их палачей!

Не дайте своих в обиду,

подняться дайте с колен!

Уж лучше нам быть у биту,

чем видеть их страшный плен.

Мы горе свое взнуздаем,

осилим беду свою,

чтоб вновь светила звезда им

в освобожденном краю.

Чтоб снова они вернулись,

наполнивши шумом тишь,

чтоб стали порядки улиц

светлее от новых крыш.

Чтоб нас они – не укоряли,

проклятья тихо шепча,

что мы их жизнь потеряли,

оставив у палача.

Шумят дубы и березы

шатром осенних ветвей.

Кипят сиротские слезы

на лицах жен и детей.

Спасите, братья, спасите!

Снимите ярмо с плечей!

Горячей пулей скосите

насильников-палачей!

13 сентября 1942 г.

Человечество с нами!

Слушай веское слово!

Слушай верную речь!

Нужно снова и снова

нам плечом приналечь!

Мы с тобою в ответе

за большие дела:

чтобы – правда на свете,

чтобы наша взяла.

Мы с тобою – в дозоре,

на виду, на юру,

на великом морозе,

на всесветном ветру –

не затем пробивались

через тучу беды,

чтоб от нас не остались

нашей правды следы.

Четверть века трудились, --">