Ольга Михайловна Левонович - Нам расстаться суждено

напрасны.

Мы – одно целое, и это навечно.

Брак наш честен

Брак наш честен. Ложе непорочно.

А душа замыслила – побег.

Слишком равновесие непрочно,

Но кружится белый-белый снег…

Под его рукой прохладной тают

Перемычки огненных сетей.

Чистые снежинки остужают

Жаркое мечтание страстей.

Снег холодным саваном укроет

Черноту всех помыслов лихих.

И душа наполнится покоем

И уснёт в объятиях моих…

О побеге

Я голодаю, голодаю

По остроглазому теплу.

Пусть звезды тонкие седая

Зима раскинет на полу,

Украсит стены солью снега,

Коснется – побелеет прядь,

Но мысль живую о побеге

Ни заморозить, ни унять.

Живое сердце бьется, бьется,

И погребенное – стучит.

Дай руку – мечется и жжется!

В ладонь вонзаются лучи!

Душа моя

Душа моя дома давно не ночует.

Бродячей собакой шатается там, где ее приласкали.

А то над землею в безмерном пространстве кочует

С такими ж бездомными, что собираются в стаи…

Насквозь

Я и тебя прошла насквозь,

Как многих до и после.

Отпал мучительный вопрос,

Больнейший из вопросов.

Очаг? Покой? Ищи-свищи.

О, как студёна воля!

«Ни в ком опору не ищи!»

…Встаёт заря над полем.

Как величаво-хороша!

Бежит в неё дорога.

Чем успокоится душа?

Всё тщетно, кроме Бога.

Трещина

Тоска мне сердце задавила.

Я вижу – трещина ползёт,

Она разводит белый лёд,

А я о радости забыла.

Растёт, чернея, полынья.

Мне до тебя не докричаться.

Пустой скорлупкой – слово «счастье»,

И ты не узнаёшь меня.

Горькие дни

Листаю пропахшие горечью дни…

Неужто остались руины одни?

А редкие блёстки хороших страниц

Рассыпались стаей испуганных птиц?

Пытаюсь поймать хоть одну, рассмотреть,

Но слово «люблю» заменилось на «смерть».

Но слово «тепло» – словно пар изо рта,

И – холод, и райские глухи врата.

И мне не найти ни себя, ни тебя

Во взглядах, что мимо скользят, не любя…

Отпусти

Отпусти ты меня по-хорошему!

Я же вяну в твоих руках.

Наше целое стало крошевом,

Что рассыпалось на глазах.

Я же тень твоя, непонятная,

Что готовит тебе поесть.

На минуты порой занятная,

Если жгучая новость есть.

Только фон, только статус женатого.

Чтоб гордиться, что есть жена.

Но пожизненно виноватая,

Хоть неведомо в чём вина.

Между нами стена кирпичная.

Как построена – не понять.

Глубоко тебе безразличная,

До души давно не достать.

Дела нет, где витает, странница.

Можно мимо пройти – легко.

Что там пишет – какая разница!

Лишь была бы – недалеко.

Отпусти ты меня – по-тихому,

Умоляю – открой окно…

… Но пока это молвить – лихо мне,

И от страха в глазах темно.

Так мечтаю хлебнуть я воздуха,

Хоть немного набраться сил…

Об одном я молюсь без роздыха:

Чтобы ты меня – отпустил…

Птица

Где-то птица надрывно кричала.

А потом вдруг снялась, улетела.

Унесла она к новой печали

Своё лёгкое, в пёрышках, тело?

Унеслась в непонятные дали

К ликованию, светлой надежде?

Место новое домом ей стало,

Место старое – памятью свежей.

Загрустит она? Будет довольна

Среди новых полей-перелесков?..

Роща вспомнит, вздыхая невольно…

Речка тихо откликнется плеском…

Утренний перрон

Два чемодана, утренний перрон.

Жду поезда, а рельсы в дымке тают.

Я слышу щебет птиц и шепот крон.

Гляжу, как в небе кружит птичья стая.

Шагает с полной сумкой почтальон.

Кудрявятся букеты на витрине…

Была здесь жизнь – неторопливый сон.

Но позже, позже набегут картины.

Ах, как душа умеет прикипать

К местам, предметам, виду из окошка…

Увидит кресло старое, кровать…

Проверит кухню до последней ложки…

В прихожей шкаф откроет не спеша:

В нём рухлядь, хлам и стопочка квитанций…

Всё будет позже, а пока душа,

Как зритель, рада смене декораций.

До боли будущей пока ей дела нет.

Оставленного ей не жаль нисколько.

…Но вспомнит каждый прожитый сюжет.

И будут ранить прошлого осколки.

Ускользаю

Имя навеки в сердце впечатано…

Бог одарит нас, надеюсь, внучатами…

Но ускользаю из рук я твоих…

Старость не будет одна на двоих…

Ты одиночество вкусишь сполна.

Дом опустевший… Людская молва…

Я не хочу ни судить, ни просить

Молча на волю меня отпустить.

Хочешь – кричи, и ругайся, и бей,

Но с этих пор я не буду твоей.

Жалость сильнее любви, и --">