Софья Сергеевна Маркелова - Поступь Судьбы

холодные в город тоски принесут фимиам.

Запаха сладкого горечь полынная ядом впитается в стены и сны,

И, отравляя мгновенья последние, людям откроется дар тишины.

Столб одинокий фонарный на улице с жалостью склонится к самой земле,

И на секунду мелькнет мрачно траурный отблеск зари в его мутном стекле.

Только лучи не проникнут в безмолвие старого города, города тьмы,

Где люди-статуи, мраком плененные, слепы, бездушны, глухи и немы.

Вечность предписана месту проклятому, в коем остались лишь тишь и покой,

Дабы сковать город мертвых расплатою, дабы разрушить сей город пустой.

Молчание одиночества

Одиночество в лицо мне скалится.

Чем убрать его ухмылку едкую?

Терпеливостью и злобой славится

Да стрелой своей смертельной меткою.

То вокруг меня он тенью мается,

То в душе моей ознобом мечется,

В темноте ночной мне улыбается,

Как Чешир своей улыбкой светится.

А порой, когда я в страшной горести

Остаюсь совсем одна в безумии,

Все эмоции, как муки совести,

Превращают меня тихо в мумию.

Я не в силах им уже противится,

Окружили меня звери подлые,

Каждый день мне самой уже видится,

Как порушат мой мир твари злобные.

Только как мне прогнать одиночество,

Если с ним лишь проходит бессонница?

Лишь оно называет высочеством?

Только с ним я быть рада затворницей?

Я, пожалуй, поддамся отчаянью:

Распахну свою душу пророчествам,

Чтобы слушать, как ночью отчаянно

И прекрасно молчит одиночество.

На краю пропасти

Разверстая пропасть, манящая мраком,

Скажи, что скрываешь в своей глубине?

Сокрытая миром, усыпана прахом,

С клубящейся тьмой, шелестящей на дне.

Ответь мне, бродяге, не знавшему дома,

Найду ли в объятьях твоих я покой?

На дне приютит золотая солома,

Иль острые камни я встречу спиной?

На самом краю пред тобой без опаски

Я молча стою, равнодушный и злой.

Мне кажется, время пришло для развязки,

Пора уходить наконец-то домой.

Качнувшись над пропастью, вниз устремиться,

Неспешно и плавно, как будто во сне,

За долю секунды на части разбиться,

За целую вечность собраться в себе.

И в дикой надежде, последней и рьяной,

Успеть протянуть свою длань к Нут родной,

Лелея мечту вдруг понять, что упрямо

Схватил тебя за руку друг дорогой.

Но здесь ты один на один с этой бездной,

И, падая вниз, устремив в небо взгляд,

Ты сам осознаешь, какой бесполезной

Была эта жизнь, где пороки царят.

Никто не поможет, ладонь не протянет,

Не крикнет, не вытащит в миг роковой.

Когда время выбора в жизни настанет,

Никто не отдернет от бездны слепой.

И ты будешь падать с кошмаром, застывшим

В глазах, удивленно распахнутых, злых,

И думать о том, что гордец, возомнивший

Себя просвещенным, идет в мир иных.

Но, с ужасом глядя в лицо самой смерти,

Ты ясно узрел белый мертвенный свет,

И понял, чем это на всей земной тверди

Страшней наказания попросту нет.

Пугала не гибель в мученьях и боли,

Не яркость огня, что дрожал на ветру,

А что за минуты, секунды, за доли

До дна осознал я, что все же умру.

Одиночка

Никто вечерами меня не тревожит,

Не ждет, не зовет. Я полна пустоты.

И душу мою одиночество гложет,

И сердце мое лишено теплоты.

Меня обзывали – я молча внимала,

Хвалили – я тихо твердила им «нет».

Когда мое сердце тревога сжимала,

Я долго послушно встречала рассвет.

И муки, которые мне обещали

За гранью реальности, слишком просты.

Меня столько раз бескорыстно прощали

И множество раз мои били мечты.

Сужденья – потрепаны, принципы – смяты!

И разум, как будто, совсем и не мой…

Все чувства, эмоции нагло распяты,

И воронов стая кружится с тоской.

Сама я, как висельник, гордо качаюсь

На самой высокой и острой скале,

И слабо бесцветно совсем улыбаюсь

Навстречу из глаз моих вышедшей мгле.

Боятся давно уже нечего в мире,

Особенно эту послушную тьму,

Навечно плененную в сладком эфире

И верную мне и врагу моему.

Ласкается нежная, сотнями глазок

За мною следит, распустив свой туман.

А я, закрываясь десятками масок,

Рождаю еще один новый обман.

И тьму я свою убаюкаю ночкой,

Засну вместе с ней, обнимаясь во сне.

И буду все той же пустой одиночкой

С безжизненной тьмой, тихо спящей во мне.

Ответ на вопросы

Чего я хочу? Мирового господства?

Иль, может быть, славы, богатства и лоска?

Людского глумления и превосходства?

Иль чести, что тает --">