Михаил Юрьевич Лермонтов - Демон

Белинского совершенно реальное содержание как биография или мотив из жизни действительного лица» (П. В. Анненков. Литературные воспоминания. Изд. «Academia», Л., 1928, стр. 249).

Еще при жизни Лермонтова, в начале 1841 года (в статье о «Стихотворениях М. Лермонтова»), Белинский дает восторженный отзыв о «Демоне»: «Как жаль, что не напечатана другая поэма Лермонтова, действие которой совершается тоже на Кавказе и которая в рукописи ходит в публике, как некогда ходило „Горе от ума“: мы говорим о „Демоне“. Мысль этой поэмы глубже и несравненно зрелее, чем мысль „Мцыри“, и хотя исполнение ее отзывается некоторою незрелостию, но роскошь картин, богатство поэтического одушевления, превосходные стихи, высокость мыслей, обаятельная прелесть образов ставят ее несравненно выше „Мцыри“ и превосходят всё, что можно сказать в ее похвалу» (Белинский, т. 6, стр. 60).

Позднее, в письме к В. П. Боткину от 17 марта 1842 года, Белинский, называя поэму «детским, незрелым» и в то же время «колоссальным созданием», писал, что содержание ее, «добытое со дна глубочайшей и могущественнейшей натуры, исполинский взмах, демонский полет — с небом гордая вражда», и в заключение говорил взволнованно: «„Демон“ сделался фактом моей жизни, я твержу его другим, твержу себе, в нем для меня — миры истин, чувств, красот» (Письма, т. 2, стр. 284–285).

И Боткин писал в ответ Белинскому: «Да, пафос его („Демона“), как ты совершенно справедливо говоришь, есть „с небом гордая вражда“. Другими словами, отрицание духа и миросозерцания, выработанного средними веками, или, еще другими словами — пребывающего общественного устройства» (А. Н. Пыпин. Белинский, его жизнь и переписка, т. 2, СПб., 1876, стр. 144).

«Демон» был воспринят современниками как истинно великое поэтическое произведение, как призыв к свободе, к борьбе за права человеческой личности, как смелый протест против «пребывающего общественного устройства», против жестокой николаевской действительности, «где преступленья лишь да казни». Поэма в тысячах списков разошлась по России. Вот свидетельство одного из современников Лермонтова об огромном успехе ее, особенно среди молодежи: «Все мы помним, какое громадное, потрясающее впечатление производила эта поэма во время нашей молодости, лет двадцать тому назад. Вся читающая Россия знала ее наизусть…» (В. Р. Зотов. «Демон», поэма Лермонтова. «Северное сияние», т. 2, СПб., 1863, стр. 92).

Исследователи неоднократно указывали на встречающиеся в «Демоне», особенно в ранних редакциях, перефразировки из стихотворного наследия Пушкина. К числу таких перефразировок принадлежат, например, стихи в первой и последующих редакциях поэмы:

И лучших дней воспоминанья

Чредой теснились перед ним…

ср. у Пушкина в «Кавказском пленнике»:

И лучших дней воспоминанье

В увядшем сердце заключил.

Стихи VI и VIII редакций ср. тоже со стихами из «Кавказского пленника»:

Таил в молчаньи он глубоком

Движенья сердца своего,

И на челе его высоком

Не изменялось ничего.

Заключительные стихи второго посвящения к I редакции поэмы

И вот печальные мечты,

Плоды душевной пустоты!..

ср. со стихами из стихотворения Пушкина «Я пережил свои желанья»:

Я разлюбил своя мечты;

Остались мне одни страданья,

Плоды сердечной пустоты.

Стихи I редакции и II редакции

Всё оживилось в нем, и вновь

Погибший ведает любовь

ср. со стихами в «Полтаве»:

Но чувства в нем кипят

Мазепа ведает любовь.

Стихи V редакции

Вокруг него ряды крестов,

Немые сторожи гробов,

Как стадо летом пред грозою,

Пестрея жмутся меж собою…

ср. со стихами из «Пира во время чумы»:

И могилы меж собой,

Как испуганное стадо,

Жмутся тесной чередой.

Стих последней редакции

Я вяну, жертва злой отравы!

ср. со стихом из стихотворения Пушкина «Война»:

Я таю, жертва злой отравы.

И т. д.

См. также примечания к I–VI редакциям «Демона».

В стихах

И мыслит он: «То горный дух

Прикованный в пещере стонет!»

Лермонтов отразил народные грузинские и осетинские легенды о горном духе Амирани, подобно Прометею принесшем огонь с неба. В некоторых легендах Амирани борется с небом за --">