Константин Яковлевич Ваншенкин - Весна

провожать.
Вот попрощалась за руку... Не сразу,
Оглядываясь, медленно пошла...
Что ей сказать? Найти какую фразу?
И мать застыла около стола.

Так, словно что-то вдруг соображая,
Сидела мать, не подымая глаз:
«Откуда эта женщина чужая?..»
И обе промолчали в этот раз.
Но час пробил, когда, дыша неровно,
Шагнула Нюра прямо к рубежу,
Сказав: «Простите, Ксения Петровна,
Но только я... я замуж выхожу...»

Сказала и заплакала, как будто
Пришел один из самых горьких дней.
Такие слезы — ровно на минуту,Нет, мать не стала плакать вместе с ней.
А плача ночью, думала сурово:
«Пожалуй, песня старая верна,
Что, мол, жена найдет себе другого...
Но, впрочем, Нюрка даже не жена...»
То вдруг по-детски думала серьезно:
Вернется сын, быть может, в этот год,
Спохватится она, да будет поздно,
А сын себе красавицу возьмет...
Рассвет вставал, томителен и долог,
И было все наполнено тоской...
А нюрин муж - слыхала мать — геолог,
Ну, в общем, человек не заводской...

28

5

Цвели цветы. Светило солнце ясно.
Росли дома — за новым домом дом.
Но мать смотрела как-то безучастно
На все происходящее кругом.
Вновь по гудку вставала ранней ранью,
Шла на работу, как заведено,
И посещала общие собранья,
А после них смотрела и кино.

Порой гулять ходила, и к знакомым,
И наводила в комнате уют.
Но дом ее — он стал печальным домом,
Где больше никого уже не ждут.
Придешь домой, и — вольно иль невольно —
К тебе воспоминания опять.
И так от них безрадостно и больно,
Что хочется из дома убежать.

Но это можно — убежать из дома, —
Куда бежать от горя своего?
Три раза приходили из завкома:
Хотят узнать, не нужно ли чего.
А что ей нужно? Ничего не нужно!
Она сидит и вздрагивает вдруг
И, вновь забывшись, смотрит равнодушно
На все происходящее вокруг...

Ее послали в лучший санаторий,
Хоть не хотела этого она.
И вот пред ней, шумя, предстало море,
Плеснула в берег звонкая волна.
И пляжи ей понравились сначала
И водяная острая пыльца.
Прошла неделя — мать уже скучала
И еле досидела до конца.
И поезд шел, соперничая с тенью,
Бегущей рядом, около колес...
29

И вдруг возникло скрытое волненье,
Неясное и сладкое до слез.
Скорей, скорей! Ей тягостно в вагоне!
И вырос пред глазами городок.
Стоял дежурный на пустом перроне.
И ровно плыл над городом гудок.

В росе горели солнечные блестки,
А возле новой школы, под горой,
Росли беспечно юные березки
С еще не побелевшею корой.

Клубился пар, и высыхали крыши.
Бежали дети в школу налегке.
А солнце поднималось выше, выше,
И радио звучало вдалеке.
И плыл гудок, подхвачен гулким эхом,
Минуя Дом культуры и вокзал.
И все цвело... Когда бы сын приехал,
Наверно, городка бы не узнал.

6
Прошло три года... Не было в помине
Войны... А мать на пенсии уже.
Она все чаще думала о сыне
Не как о взрослом — как о малыше.
Гуляя в парке, на детей смотрела
И думала: «Таким же был и мой...»
Вот и сейчас увидела пострела,
Он упирался — не хотел домой.

И Ксения Петровна улыбнулась,
А мальчик засмеялся ей в ответ.
Мать мальчика случайно обернулась
И замерла... Подумать, сколько лет!

30

Мать подошла: — Скажите-ка на милость!
Да, столько лет прошло уже с войны.

А ты не очень, Нюра, изменилась...—
И были обе чем-то смущены.

— Как муж?
— Спасибо. Он сейчас в отъезде.
Домой к зиме вернется, как всегда...
— Живете где?
— Живем на новом месте —
В том сером доме, в центре, у пруда...
А что еще сказать друг другу надо?
Неужто все? Да, женщины молчат...
И вдруг они увидели солдата,
По солнечному парку шел солдат.
Он шел из увольнения, наверно,
Он шел среди колясок и детей,
Руками в такт покачивая мерно,
Гордясь отличной выправкой своей.
Он шел среди великого покоя,
Ему от силы было двадцать лет.
Он шел, довольный жизнью и собою.
Он уходил... Они глядели вслед...
Потом переглянулись... Ранней ранью
Гудит гудок — навек прощай, покой!
И хлынули на них воспоминанья
Огромною бушующей рекой.
Гудит гудок... Тревожно на заводе...
Идут войска по улице... Война.
Гудит гудок... Две женщины в пролете,
Обнявшись, тихо плачут у окна.
Метет метель, дубы в саду качая,
Свистит метель, поет всю ночь подряд.
Вприкуску выпив жиденького чаю,
Две женщины, задумавшись, сидят...
...А на песке дрожали веток тени.
Две матери сидели не дыша.
Малыш взобрался к --">