Кирилл Андреевич Кузин - Взросление

повернуть.

Душа, от этого взволнуясь болью,

В молчании продолжит путь.

Насколько хрупкий шар в ладони!

Крутящийся в объятиях темноты.

Ты не сжимай! Попробуй только!

Он треснет, схоронив мечты.

Он подмигнет последней вспышкой,

Окрасив руки в красный цвет.

Останется осколков тыща -

Единственный от жизни след.

Никто не сможет разыскать

Улики мира в бесконечной ночи.

Слова же не кометы, не поймать

Их за хвосты в эфирной строчке,

Чтобы они домчали до того,

Кто крепко держит шар в ладони.

Не важно, что он далеко.

Важно лишь то, что всё замолкнет.

Поэтому держи, не отпускай его!

В хрустальном шаре вовсе не иголка.

Однако жизнь так потерять легко,

Когда весь мир в пыли на дальней полке.

Повторение (2021 г.)

Мои стихи за столько лет

Пришли в негодность, обветшали.

За чередой побед и бед

В них я мечтал начать сначала,

Бросался фразами зазря,

Не замечая их коллапса.

Встречал рассвет, когда заря

Мне обещала много счастья.

Теперь, с оглядкой на года,

Мне, кажется, пора проснуться,

Открыть уставшие глаза,

Вернуть застывшие в них чувства.

Тогда слова возникнут вновь

На тонком листике бумаги.

Глубокий вздох разгонит кровь.

И то, чем все вокруг меня пугали.

Я слышал звук набата громкий (2023 г.)

Я слышал звук набата громкий -

Он уши рвал своим нытьём.

И в душу лез бедняком кротким,

Прикидываясь пред мной юнцом,

Что в жизни ничего не видел

Кроме родных для взгляда стен.

Не греет ничего — лишь свитер,

Лишь ветер в колыбельку пел.

И вот теперь тянул меня туда,

Откуда звуки доносились громко.

Всё убеждал: забей, ведь это ерунда,

У самого подкашивались ноги.

А те немногие, что были рядом,

Вдруг замерли к нему лицом.

По щекам сыпят слёзы градом

Пред неизбежным их концом.

Ведь по тому набат не смолкнет,

Кто сам готов собрать себя в кулак.

Готовых рядом больше сотни,

Стерпевших жизни сей удар,

Кто шаг за шагом вдруг побрёл

На встречу судьбоносным нотам,

Скинувших с плеч тот сладкий флёр,

Что тянется прямо от дома.

Но нет теперь пути назад!

Теперь борьба с собою и другими.

О чем кричит во всю набат,

Зовя во времена лихие.

Пусть занимается заря

От близких языков пожара!

Я чувствую, как чёрная зола

На языке снежинкой оседала.

Внутри дрожит от голоса набата.

В ушах соборный перезвон.

Но если тянет, значит надо

Бежать из прежней жизни вон.

За мной уже горят деревья

Так, что зимой теперь тепло.

Слепые и глухие мне не верят,

Что прежнее под снегом полегло.

Ты не в пример для них запомни

Миг оборвавшейся в тебе струны.

Тогда ты встал и сразу понял

То, что другие не смогли.

Ты слышал звук удара о металл.

Ты чувствовал во рту железо.

Ты сам себе на площади сказал:

«Идите остальные лесом!

Вам не понять судьбы повадок,

Ведущей нас сквозь темноту.

Не ждите от неё подарок.

Вот так, как вы, я не могу!»

А звон продолжится над нами…

В конце концов и я пойду.

Ведь не впервой себя латали

В полях, подобно муравью.

И испытания — лишь пазл

Большой картины наших глаз.

Набат — лишь фон для этой фазы

От первой до последней фраз.

Босфор (2023 г.)

Я слышал шум Босфора громкий.

Я слышал, как вода поёт,

А минарета остов тонкий

По вечерам к себе зовёт.

И разговоры на вселенском,

Где нет главнее языка:

На улицах, перед подъездом,

У портового маяка.

Шагая вдоль стены Софии,

Вкушал каштаны и весну.

И предвкушал изгибы линий,

Что в памяти отсюда увезу.

Пятнадцать сотен лет стояла.

Стоять ей после нас с тобой.

Пережила империи, султана,

Оставшись вечно молодой.

Под крики чаек на закате

Я любовался под вино

Изгибом линии, что нет на карте -

Изгибом между небом и землёй.

Мне так спокойно стало вдруг,

Когда я осознал внезапно:

Пролив Босфор — мой лучший друг,

Что встретит радостно и завтра.

--">