Динара Фикретовна Керимова - НЕтТО

Ну, как он там? По-здешнему алеет?

Встречает ли по-доброму приезжих –

Охотников до больше хлеба с маслом?

Каков он — красногруд, коричнев, бежев?

Каким ковром его участок застлан?

Какие провожает он закаты,

Посвистывая ветром в черепице?

Разносит ли маркизы и палатки

По улицам соломенной столицы?

А здесь он будто солнечен и ласков –

Не льется, не разносится, не студит,

Катают пречудесные коляски

По улицам подсолнечные люди,

Не носят теплых кофт, босые шкеты

Заучивают Тютчева на бети.

Ну, как сентябрь твой? Он тоже лето?

Ответь мне…

***

Прости, на стих не хватит слов и сил,

Я выгорел, как льновая рубаха.

Сентябрь хорохорится, лисит,

Как старая паучья черепаха.

Качается на ветках, шевелит

Нескладными руками, напевая

Мелодию из листьев и молитв,

Проносится над штангою трамвая,

Проносится, садится на балкон

К знакомому поэту из хрущевки,

И пьют они холодное пивко,

Планируют банкеты и маевки.

И пишутся хорошие слова –

Читают, переводят, вспоминают.

А я опал, как желтая листва

На крыши переполненных трамваев…

***

Твое — тебе. Ноздрястая луна

В отцовском телескопе до рассвета,

Припрятанный за стенкою журнал –

Бессовестный, бессловный, неодетый.

Твое — тебе. Нормальные мозги,

Нормальное хотение влюбляться –

И чтобы обязательно в богинь,

И лет им чтобы было восемнадцать.

Твое — тебе. Не плакать, как слабак,

Сходиться с разностранными без трений,

Курить засигареченный табак,

Писать, как может только чертов гений.

Твое — тебе… А мне — осенний сплин,

Незнание, неверие, нелето,

И чтобы обязательно в Берлин,

И чтобы без обратного билета…

***

Не ладится… Зачем? Но… почему?

Пора уже опомниться — и розно,

Давай разок последний обниму,

Пока еще не стало слишком поздно,

Пока еще есть общие места,

Соседи, привыкающие к парам,

Пока ты здесь и вроде не устал

Ходить по сероплитковым бульварам,

Пока не передумали дожди

До времени вернуться в наше лето,

Не медли, обувайся и иди

За собственным счастливящим билетом.

А я словлю заветную звезду,

И, может, мне удастся план спасенья:

Меня найдут, полюбят, издадут

И будут вслух читать по воскресеньям.

***

Сентябрь придет. Как много раз и до,

Разденется, разрядится с дороги,

Уляжется на мокрую ладонь,

Укроет запыхавшиеся ноги,

Закапает, заляпает крыльцо,

Посмотришь — затонул совсем присёлок,

Луна одна бессовестно в лицо

Лучит из треугольных мелких щёлок.

И, в слякоти мерцание топя,

Раздарит золочённость очертаний,

Покружится и скроется опять

За крышами далеких серых зданий.

Укатится, останется один

Обиженный сентябрь распотелый

Глядеть, как покрывало из седин

Тулит незалунённые пределы…

***

Какого черта я иду в пальто

В такие пробирающие марты?

Что будет не сегодня, но потом,

Какие обнаружатся стандарты

В хождениях по мукам и морям?

Бессмыслица… Ругаю и шагаю.

Я боек, по-ослиному упрям –

Мне кажется, я так предполагаю.

Мне в омуты бросаться не впервой,

Такая деструктивная потреба,

Так, чтобы без возврата, с головой

Упасть в неисчерпаемое небо,

Обрушиться на эти облака,

Как нА голову снег. Спросить про лето

Серьезно, компетентно, свысока,

Но в рамках внеземного этикета.

Узнать и обнаружить — хорошо

Все будет, небеса с землею счАлит.

И я спасусь, хоть лезу на рожон –

Мне "сверху" обещали.

***

Расскажи мне, птица, о себе,

Обесцень мое существование,

Я несу полмира на горбе,

Ты на крыльях легкое дыхание.

Правда, за высотками красив

Мир, не облаченный в саадаки?

В марте расцветающий массив

На зеленой донничной бумаге?

Что там, за слоистыми? Он есть?

Расскажи! Ты в курсе. Я могила!

Подслухи проснутся где-то в шесть,

Слышишь, полночь давеча пробило.

Есть у нас и время, и еда,

Я тебе поверю нараспашку,

Птахе-одиночке без гнезда

Я отдам последнюю рубашку.

В осень я летаю, как и ты,

Веришь? Только крылья потрепали

Злые двоелапые коты –

Зако… Заколе… Заколебали!

Чтоб их! Понимаешь? Не молчи,

Я несу накопленные бреды,

В этой обесточенной ночи

Мы с тобой бесстыжестью согреты.