Морис Бланшо - Всевышний

вроде: «Только от тебя зависит получить должность получше». Тут на меня накатило мучительное чувство: мы оба лгали. Мы даже не лгали, хуже того. Я говорил то, что следовало, но внезапно оказался выброшенным из текущего мгновения. Мне представилось, что все это могло происходить в другое время, тысячи лет тому назад, как будто время раскрылось и я провалился в его брешь. Мать сделалась откровенно неприятной. Я был сбит с толку, но в то же время лучше понимал, почему она казалась такой отстраненной, почему я на протяжении лет перестал ее видеть, почему… Все это повелось с давних пор. Теперь моя мать была кем-то из былых времен, величественной личностью, способной подвигнуть меня на совершенно безумные поступки. Это-то и есть семья. Возврат времен до закона, крик, пришедшие из прошлого грубые слова. Я посмотрел на мать, она вглядывалась в меня в явном замешательстве.

— Возвращайтесь к себе, — сказал я. — До завтра.

— Постой, что на тебя нашло? Мы же только пришли.

Она заплакала. Ее слезы усугубляли мое недомогание. Я извинился.

— Ты стал таким безучастным, — пробормотала она, — таким чужим.

— Да нет. Это жизнь заставляет так думать. Нужно работать, справляться изо дня в день. Отдаваясь всем, отдаляешься от своих.

— Так возвращайся выздоравливать домой.

— Может быть.

— Ты сильно похудел. Меня беспокоит твоя болезнь. Ты не заметил, как она начинается? Тебе уже нездоровилось?

Я смотрел на мать, ничего не отвечая.

— Ладно, мама, — сухим тоном сказала Луиза. — Не мучай его.

В полдень я отправился перекусить в маленький ресторанчик на соседней с мэрией улице. Столики были расставлены друг напротив друга вдоль очень узкого зала. За отсутствием свободных, я присел за кем-то уже занятый.

— Что нового, с тех пор как меня не было? — поинтересовался я у официантки. — Меню, во всяком случае, ничуть не изменилось.

— Да, вас несколько дней не было видно. Были в отпуске?

— Нет, болел.

Она поморщилась.

— Простите, — обратился я к своему соседу, — я вас несколько раз уже замечал, вы здесь завсегдатай. Работаете неподалеку?

— Не совсем. — Он мгновение изучал меня. — Несколько лет назад я работал продавцом в магазине в этом квартале. Потом сменил район, но по-прежнему часто сюда прихожу.

Вокруг стоял шум и гам, предметы сталкивались друг с другом, ложки скреблись по донышкам тарелок, жидкости лились в стаканы и бокалы. Прямо передо мной две женщины переговаривались из-за соседних столиков. «Она шпионит за мной, меня выслеживает». Я четко расслышал эти слова. Я вяло жевал пищу.

— Еда, правда, так себе…

Он скручивал сигарету.

— Недорого, да и порции большие.

На принесенной мне тарелке высилась горка овощей и большой кусок вареного мяса.

— Все, что надо, на месте, — сказал я, тыкая вилкой в мясо. — А результат никуда не годится.

— Ну-ну! Вечером жди хороший овощной суп. — Он продолжал непомерно расхваливать ресторан. — А вы? — спросил он. — Где вы работаете?

Это был довольно мелкий, весьма ухоженный мужчина. В его суждениях сквозила самоуверенность. «Поговорите с ним начистоту, — посоветовала женщина напротив меня. — Ну нет, я больше не скажу ему ни слова».

— Я работаю в мэрии.

— Чиновник? В этом есть свои преимущества.

Он хотел что-то добавить. Но женщина вдруг расплакалась, поспешно поднялась и прошла вглубь зала.

— Что там такое? — спросил я у официантки. Та, ничего не ответив, забрала у меня тарелку и придвинула куцее пирожное. Казалось, она говорит: «Что вам от меня надо? Это меня не касается».

— Она работает в швейной мастерской. Думаю, не поладила со смотрительницей.

— А вы, вы-то хорошо ладите с начальством?

Официантка пожала плечами, улыбнулась.

— Лучше некуда, — сказала она, удаляясь.

Мой сосед слушал все это с вниманием, но, как только мы остались одни, погрузился в чтение газеты. Вернулась женщина — со спокойным, блестящим лицом.

— Какие новости?

На протянутой им странице я прочитал следующие заголовки: Женщина случайно выпала с шестого

--">