Грэм Грин - Тайный агент

за спасательной шлюпкой — как странно все нынче в этом мире... Он осторожно обогнул корму и увидел ребенка, забившегося в угол. Д. остановился. Он не понимал, что происходит, — словно перед ним лежала неразборчивая рукопись, не поддающаяся расшифровке. Интересно, мелькнула мысль, сумеет ли он когда-нибудь снова понимать чужие чувства? Он сказал ребенку положенным в таких случаях ласковым тоном:

— Что случилось?

— Головой ударился.

— Ты здесь один?

— Папа меня сюда поставил.

— За то, что ты ударился головой?

— Он сказал, не надо было шалить.

Ребенок перестал плакать, он закашлялся — туман попал ему в горло. Темные глазенки глядели из укрытия между лодкой и фальшбортом, прося о заступничестве. Д. повернулся и снова зашагал. Он подумал, что заговаривать с ребенком не следовало — за ним наверняка наблюдали отец или мать. Он подошел к табличке «Только для пассажиров первого класса» и заглянул поверх воротец. Тот, другой, приближался сквозь туман — его цепь была длиннее. Д. увидел сперва тщательно отутюженные брюки, затем меховой воротник и, наконец, лицо. Они вглядывались друг в друга поверх барьера. От удивления оба не знали, что сказать. Кроме того, они никогда друг с другом не разговаривали. Названия их партий начинались с разных букв — их разделяли и эти буквы, и великое множество смертей. Давным-давно они встретились на вернисаже, однажды — на вокзале и еще как-то раз в аэропорту. Д. не мог даже вспомнить его имени.

Тот отвернулся первым. В зимнем пальто, тощий как корешок сельдерея, высокий, нервный и подвижный, он быстро удалялся на прямых и твердых, как ходули, но достаточно упругих ногах. Вид у него был решительный и целеустремленный. Д. подумал: «Наверное, попробует ограбить меня, а не исключено, что постарается организовать убийство. У него-то наверняка побольше помощников, денег и друзей. Отправится со своими рекомендательными письмами к пэрам и министрам — он и сам-то, помнится, носил какой-то титул до провозглашения республики, не то граф, не то маркиз». Какое невезение, что оба они оказались на одном корабле, да еще заметили друг друга, два тайных агента, выполняющих, быть может, схожие задания.

Снова взвыла пароходная сирена, и вдруг из тумана, словно лица из окон, выглянули другие суда, засверкали огни, вырисовался нос волнолома. Их корабль медленно, сквозь скопление судов, прокладывал себе путь к причалу. Машины сбавили скорость и вскоре застопорились. Д. услышал, как вода плещет о борт — шлеп, шлеп, шлеп. Очевидно, подваливали боком. Кто-то невидимый крикнул что-то будто из самого моря. Судно еще подалось бортом, и они причалили просто и буднично. Поток ринувшихся пассажиров с чемоданами был остановлен матросами. Команда как будто вознамерилась разобрать корабль на куски — матросы сняли кусок фальшборта. И тогда все пассажиры с чемоданами, обклеенными ярлыками швейцарских отелей и пансионатов Биаррица, ринулись к трапу. Д. пропустил толпу мимо себя. Весь его багаж состоял из кожаного портфельчика, содержащего гребешок, зубную щетку и другие мелочи. Пижаму Д. носить отвык — да и что в ней проку, если два-три раза в ночь тебя будит грохот бомбежки и надо бежать в убежище.

Поток пассажиров перед паспортным контролем разделился на два: в одном — иностранцы, а в другом — британские подданные. Иностранцев было немного; в нескольких шагах от Д. стоял высокий пассажир первого класса и зябко дрожал в своей шубе. Бледный и изящный, он смотрел с отвращением на распахнутые двери расположенного у самого причала и продуваемого всеми ветрами барака контрольно-пропускного пункта. Но его быстро, словно ветром, пронесло через контроль. Оказалось, легко опознают, как предмет антиквариата. Музейный экземпляр, беззлобно подумал Д. Все они по ту сторону фронта казались ему музейными экспонатами — жизни их проходили в больших холодных особняках, похожих на городские художественные галереи, увешанные унылыми полотнами старых мастеров, с инкрустированными шкафами Буля в коридорах.

Д. добрался до стойки паспортного контроля. Отменно любезный человек с золотистыми усами спросил:

— Вы полагаете — это ваша фотография?

— Конечно, — ответил Д.

Он посмотрел на снимок. Давно ему не доводилось заглядывать в собственный паспорт — годы, наверное. Он увидел лицо незнакомца, человека более молодого и явно более счастливого, чем он, — незнакомец улыбался в объектив.

— Это старый снимок, — сказал Д.

Должно --">