Морис Метерлинк - Жизнь термитов

варварскую практику и губительную селекцию наоборот, при которой лучшие ульи, то есть не роившиеся и полные меда, систематически приносились в жертву. – Прим. авт.

(обратно)

17

Известно, что пчелы обладают аналогичной, но более ограниченной способностью. За три дня они могут, с помощью соответствующего питания, расширения и обильного проветривания ячейки, превратить в матку любую личинку рабочей пчелы, иными словами, вывести из нее в три раза большее насекомое, форма и основные органы которого сильно отличаются; так, челюсти матки зазубрены, в то время как челюсти работниц – гладкие, как лезвие ножа; ее язык короче, и его расширенная часть уже; у нее нет сложного аппарата, выделяющего воск; она снабжена лишь четырьмя брюшными ганглиями, тогда как у остальных их пять; ее жало изогнуто, словно ятаган, между тем как жала ее подданных прямые; у нее нет «корзиночек» для пыльцы и т.д. – Прим. авт.

(обратно)

18

«Термит – страшнейший бич обеих Индий» (лат.).

(обратно)

19

«Воспоминания о Востоке» (англ.).

(обратно)

20

Мировая Душа (лат.).

(обратно)

21

Один из читателей этой книги, М.Л. Хаффнер, подчеркивает эту аналогию. «Подобно термиту, – пишет он, – человек, судя по его внутреннему теплу, создан для того, чтобы жить при постоянной температуре около тридцати градусов. (Кстати, это широко известная теория Кинтона.) Если термит борется с холодом посредством своих построек и центрального отопления, а с исчезновением пищи – с помощью своих грибов и кишечных паразитов, то человек борется посредством одежды, огня и кухни, напоминающих „алхимию“ простейших. Не доказывает ли все это, что оба вида достигли агонии и выживают только искусственными средствами? Если бы не их гений, то при нормальных обстоятельствах они должны были бы исчезнуть, подобно тысячам и миллионам других существ, во время великого потрясения потопа, когда жизнь перешла от обогревания почвой к исключительно солнечному обогреву». – Прим. авт.

(обратно)

22

Напомним здесь, как я уже говорил в «Великой тайне», о том, что Эрнест Капп в своей «Философии техники» наглядно доказал, что все наши изобретения и машины – всего лишь органические проекции, иными словами, бессознательные подражания образцам, данным природой. Наши насосы – это насос нашего сердца, шарниры – воспроизведение наших суставов, фотографический аппарат – камера-обскура нашего глаза, а телеграфные аппараты воспроизводят нашу нервную систему, в рентгеновских лучах мы узнаем органическую способность сомнамбулического ясновидения, позволяющего видеть сквозь предметы, например, узнавать содержание запечатанного письма, спрятанного в металлическом ящике с тройными с тройными стенками. В беспроволочном телеграфе мы следуем подсказкам, данным нам телепатией, или непосредственной передачей мысли посредством духовных волн, аналогичных радиоволнам, а в явлениях левитации и бесконтактного перемещения предметов (впрочем, спорных) содержится еще одна подсказка, которой мы пока не сумели воспользоваться. Она указывает нам дорогу к методу, который, возможно, когда-нибудь позволит нам превозмочь грозные законы притяжения, приковывающие нас к этой планете, поскольку эти законы не так уж непостижимы и непознаваемы, как считалось раньше, и, прежде всего, обладают магнитной природой, а значит, ими можно управлять и пользоваться. – Прим. авт.

(обратно)
--">