Вера Крыжановская - Вера Крыжановская (Рочестер)_Два сфинкса_1892-020 (Глас А. RSB)

странные, неизвестные инструменты, а на
полках, тянувшихся по стенам, была выстроена целая масса
склянок и сосудов всевозможных видов и величин, лежали
связки сушеных трав, мешки с разными порошками, да стояли
кубки и раскрашенные ящички.
7

В глубине залы видна была витая лестница, которая вела на
башню, а посредине, у большого рабочего стола, сидел сам
хозяин дома, склонясь над древним свитком папируса, который он разбирал с видимым интересом.
То был высокий и худой человек. На вид ему так же легко
можно было дать лет тридцать, как и пятьдесят, – до такой
степени вся его фигура дышала смесью спокойствия зрелого
возраста с подвижностью и пылкостью юности.
Его лицо с правильными чертами отливало желтизной старой слоновой кости; взгляд больших зеленоватых глаз горел
твердой, непоколебимой волей. Орлиный нос и рот, с тонкими
бледными губами, придавали ему суровое, почти жесткое выражение.
– Добро пожаловать, Рамери! – сказал он, протягивая руку
художнику, который низко поклонился ему.
Затем, указав на стул, он прибавил:
– Садись и подожди минутку: мне нужно дочитать этот магический текст.
Рамери молча сел. С едва сдерживаемым нетерпением смотрел он на мага, одетого в длинную, полотняную, ослепительной белизны одежду; голову его покрывал белого же цвета
клафт, украшенный блестящим изображением луны.
Аменхотеп славился в Мемфисе своими необычайными познаниями и могуществом. Ни прошедшее, ни будущее не имели от него тайн. Духи и силы природы повиновались ему,
превращая, по его капризу, камни в слитки золота, а уголь – в
драгоценные камни. Талисманы и любовные напитки его сгибали и покоряли самые строптивые натуры. Птицы разносили
его веления всюду, куда только ему угодно было послать их.

8

Окончив чтение, Аменхотеп свернул папирус и положил его
на полку. Затем, придвинув к себе шкатулку слоновой кости,
сказал:
– Я сдержал свое обещание! Смотри! Здесь, в этой шкатулке,
находятся эликсиры, которые помогут тебе и царевне осуществить ваши желания.
Аменхотеп открыл крышку и показал Рамери два флакона с
золотыми пробками и тоненький свиток папируса, покрытый
письменами.
– Видишь флакон? В нем словно жидкое золото; вещество
это дает жизнь. В другом – эликсир, ниспосылающий сон,
столь похожий на смерть, и о котором я уже говорил тебе.
– Необъятна область тайн природы, которых не постиг ещё
ум человеческий, – пробормотал Рамери, жадно наклонившись над шкатулкой. – Но скажи, как надо употреблять эти
вещества и как долго длится их действие?
– Вот два куска полотна. Достаточно смочить их сонным
зельем и положить на лицо; по мере вдыхания, человек впадает в сон, подобный смерти, и будет спать хоть целые века,
пока не вольют ему в рот теплого вина с тремя каплями вот
этой золотой жидкости. Тогда спящий или спящая пробуждаются, – повторяю, будь то хоть через тысячу лет, – такими
же свежими, как после обыкновенного ночного сна. Итак, если царевне во время брачного пира удастся ускользнуть, вы
спокойно можете ложиться в саркофаги сфинксов. Она избавится от ненавистного брака, и оба вы, в полной безопасности от всех поисков, можете спокойно ожидать минуты вашего пробуждения. Я сам буду охранять вас.

9

– Благодарю тебя, мудрый Аменхотеп, за доброту твою ко
мне! Без малейшего колебания отдаю в твои руки, как свою
жизнь, так и жизнь любимой женщины.
– Ты смело можешь положиться на меня! Как верный друг, я
буду охранять ваших сфинксов. Через несколько лет, надеюсь, можно будет извлечь вас из саркофагов и устроить вам
спокойную и счастливую жизнь, препятствия, ныне разделяющие вас – исчезнут! Надвигаются великие события, и
большое несчастье обрушится на землю Кеми. Дерзкая нога
чужеземца-завоевателя станет попирать нашу священную
землю. Разграбленная, порабощенная страна будет свидетельницей гибели лучших сынов своих. Яхмос почиет в Осирисе; Псамметих, исчадье Тифона, отмеченный самими богами, погибнет позорной смертью, а вместе с ним, в вихре событий, исчезнет и царевич – твой соперник. Когда все хоть
несколько поуспокоится, ты и Нуита можете вернуться к жизни.
– Аменхотеп! Если тебе все это известно, отчего ты не предупредишь фараона? – перебил бледный и взволнованный
Рамери. – Может быть, вовремя принятые меры предупредят
беду.
– Где и когда видел ты, чтобы слава или воля человеческая
смогли --">