Библиотека knigago >> Проза >> Классическая проза >> Доктор Живаго

Борис Леонидович Пастернак - Доктор Живаго

Доктор Живаго
Книга - Доктор Живаго.  Борис Леонидович Пастернак  - прочитать полностью в библиотеке КнигаГо
Название:
Доктор Живаго
Борис Леонидович Пастернак

Жанр:

Классическая проза, Авторские сборники, собрания сочинений, Компиляции

Изадано в серии:

неизвестно

Издательство:

Интернет-издание (компиляция)

Год издания:

ISBN:

неизвестно

Отзывы:

Комментировать

Рейтинг:

Поделись книгой с друзьями!

Помощь сайту: донат на оплату сервера

Краткое содержание книги "Доктор Живаго"

«Доктор Живаго» — книга, удостоенная высшей из литературных наград мира — Нобелевской премии. Книга, равная, пожалуй, только «Улиссу» Джойса, «Хроникам утраченного времени» Сартра и «Доктору Фаустусу» Манна. Реализм, перетекающий в «реализм мистический». Слово прозаическое, обретающее силу Слова высокой поэзии, — вот лишь немногое из того, что можно сказать о романе «Доктор Живаго»…
Знаковый для многих поколений, бывший долгие годы под запретом, роман повествует о подлинной любви — свободной от преград, будоражащей воображение, разрушающей стереотипы, бесповоротно меняющей саму суть человеческого существования и не признающей никаких правил. К тому же этот роман стал верным психологическим свидетельством эпохи репрессий и притеснений личности.
Пастернак был одним из немногих, кто ценой собственной судьбы не побоялся выступить в защиту свободы слова и совести. Перед вами, пожалуй, одна из немногих книг, изменивших мир.
В настоящем издании сохраняются основные особенности авторской орфографии и пунктуации.

V-2.0 Вычитка: MBK


Читаем онлайн "Доктор Живаго". Главная страница.

Борис ПАСТЕРНАК Доктор Живаго

Книгаго: Доктор Живаго. Иллюстрация № 1
Я весь мир заставил плакать

Над красой земли моей.

Борис Пастернак


ПЕРВАЯ КНИГА

ЧАСТЬ первая ПЯТИЧАСОВОЙ СКОРЫЙ

Глава 1

Шли и шли и пели «Вечную память», и когда останавливались, казалось, что её по залаженному продолжают петь ноги, лошади, дуновения ветра.

Прохожие пропускали шествие, считали венки, крестились.

Любопытные входили в процессию, спрашивали: «Кого хоронят?» Им отвечали: «Живаго». «Вот оно что. Тогда понятно». — «Да не его. Её». — «Все равно. Царствие небесное. Похороны богатые».

Замелькали последние минуты, считанные, бесповоротные.

«Господня земля и исполнение ея, вселенная и вси живущие на ней». Священник крестящим движением бросил горсть земли на Марью Николаевну. Запели «Со духи праведных». Началась страшная гонка. Гроб закрыли, заколотили, стали опускать.

Отбарабанил дождь комьев, которыми торопливо в четыре лопаты забросали могилу. На ней вырос холмик. На него взошел десятилетний мальчик.

Только в состоянии отупения и бесчувственности, обыкновенно наступающих к концу больших похорон, могло показаться, что мальчик хочет сказать слово на материнской могиле.

Он поднял голову и окинул с возвышения осенние пустыри и главы монастыря отсутствующим взором. Его курносое лицо исказилось. Шея его вытянулась. Если бы таким движением поднял голову волчонок, было бы ясно, что он сейчас завоет. Закрыв лицо руками, мальчик зарыдал. Летевшее навстречу облако стало хлестать его по рукам и лицу мокрыми плетьми холодного ливня.

К могиле прошел человек в черном, со сборками на узких облегающих рукавах. Это был брат покойной и дядя плакавшего мальчика, расстриженный по собственному прошению священник Николай Николаевич Веденяпин. Он подошел к мальчику и увел его с кладбища.

Глава 2

Они ночевали в одном из монастырских покоев, который отвели дяде по старому знакомству. Был канун Покрова. На другой день они с дядей должны были уехать далеко на юг, в один из губернских городов Поволжья, где отец Николай служил в издательстве, выпускавшем прогрессивную газету края. Билеты на поезд были куплены, вещи увязаны и стояли в келье. С вокзала по соседству ветер приносил плаксивые пересвистывания маневрировавших вдали паровозов.

К вечеру сильно похолодало. Два окна на уровне земли выходили на уголок невзрачного огорода, обсаженного кустами желтой акации, на мерзлые лужи проезжей дороги и на тот конец кладбища, где днем похоронили Марию Николаевну. Огород пустовал, кроме нескольких муаровых гряд посиневшей от холода капусты. Когда налетал ветер, кусты облетелой акации метались, как бесноватые, и ложились на дорогу.

Ночью Юру разбудил стук в окно. Темная келья была сверхъестественно озарена белым порхающим светом. Юра в одной рубашке подбежал к окну и прижался лицом к холодному стеклу.

За окном не было ни дороги, ни кладбища, ни огорода. На дворе бушевала вьюга, воздух дымился снегом. Можно было подумать, будто буря заметила Юру и, сознавая, как она страшна, наслаждается производимым на него впечатлением. Она свистела и завывала и всеми способами старалась привлечь Юрино внимание. С неба оборот за оборотом бесконечными мотками падала на землю белая ткань, обвивая её погребальными пеленами. Вьюга была одна на свете, ничто с ней не соперничало.

Первым движением Юры, когда он слез с подоконника, было желание одеться и бежать на улицу, чтобы что-то предпринять.

То его пугало, что монастырскую капусту занесет и её не откопают, то что в поле заметет маму, и она бессильна будет оказать сопротивление тому, что уйдет еще глубже и дальше от него в землю.

Дело опять кончилось слезами. Проснулся дядя, говорил ему о Христе и утешал его, а потом зевал, подходил к окну и задумывался. Они начали одеваться. Стало светать.

Глава 3

Пока жива была мать, Юра не знал, что отец давно бросил их, ездит по разным городам Сибири и заграницы, кутит и распутничает, и что он давно просадил и развеял по ветру их миллионное состояние. Юре всегда говорили, что он то в Петербурге, то на

Оставить комментарий:


Ваш e-mail является приватным и не будет опубликован в комментарии.