Михаил Николаевич Кураев - "Встречайте Ленина!"

после отъезда Василия Сергеевича, ощущения мои были смутны. Что я им мог ответить?

Я поискал глазами звезду, ту, что сияла в белесом вечернем небе над Летним садом. Звезды больше не было. Впрочем, может быть, она и была, но стала неразличимой среди множества других звезд и звездочек, высыпавших разом на черный небосвод, чтобы своими глазами увидеть этот кошмар.

На «черной трибуне», надо думать, еще выпили и вовсе уж не по сценарию стали кричать: «Да здравствуют министры-капиталисты! Ура!» — и сами же себе отвечали: «Ура! Буржуазному Временному правительству — ура! Войне до победного конца — ура!» Скучавшая на набережной толпа, изрядно уже поредевшая, повинуясь инстинкту, по которому на демонстрациях положено кричать «ура!» по любому поводу, не слыша, скорее всего, подстрекательских призывов, вдруг стала подхватывать это глумливое «ура!».

Тщательно спланированное, согласованное и утвержденное событие стало двигаться путями неожиданными, ненормальными, странными… Это уже было похоже на какой-то бред, на припадок, когда все движения судорожны, болезненны и непредсказуемы.

Оцепление из курсантов и милиции куда-то незаметно исчезло, выход на площадь был открыт, и беспорядочные группы и одиночки в хаотическом движении, без плана, как во сне, стали перемещаться во все стороны. И если бы не флаги и свернутые транспаранты на плечах у многих, эта толпа затрапезно одетых молодых людей напоминала бы грибников, вывалившихся с вокзала из пригородных электричек и в каком-то забвении продолжающих свой промысел на городской площади.

Девушки в перехваченных ремнями пальто и молодые люди в русских сапогах усугубляли тяжелое впечатление.

Нельзя было сказать, что они искали именно Ленина, о Ленине уже как бы и забыли, но продолжали еще чего-то ждать.

Через полчаса после отъезда Василия Сергеевича «красная трибуна», по-прежнему охраняемая милицией, опустела совершенно. Не осталось и черных машин у здания Калининского исполкома — стало быть, начальство разъехалось.

Я недоумевал, что же делать, но видеть никого из наших не хотелось, и не только в целях безопасности — на душе было скверно.

На площади показалось несколько милиционеров с мегафонами в руках, лица у них были натянутыми и тревожными. Не имея духа сказать людям правду, через милицию довели наскоро придуманное оповещение:

— Граждане! Мероприятие на площади у Финляндского вокзала окончено. Расходитесь по домам!

Проект

(Секретно)

16. Коренюк Юрий Николаевич, русский, 1926 года рождения, образование начальное, рабочий, токарь завода «Красная заря». Член КПСС с 1963 года.

Тов. Коренюк Ю. Н. 2 декабря 1965 года обратился в партком с заявлением об исключении его из членов КПСС, так как он не может разобраться с решениями сентябрьского (1965 г.) Пленума ЦК КПСС.

Партийная организация цеха № 20 постановила исключить т. Коренюка Ю. Н. из членов КПСС за малодушие, невыполнение политики партии и необеспечение авангардной роли коммуниста на производстве.

22 декабря 1965 года т. Коренюк Ю. Н. обратился в партком объединения «Красная заря» с заявлением, в котором просит поданное им заявление 2 декабря 1965 года считать недействительным, так как с решениями сентябрьского (1965 г.) Пленума ЦК КПСС разобрался, с ними согласен и готов выполнять.

Партком объединения «Красная заря» 27 января 1966 года объявил т. Коренюку Ю. Н. строгий выговор с занесением в учетную карточку за проявленную неустойчивость в подаче заявления о выходе из партии.

(Решение парткома объединения «Красная заря» утвердить.)

Я удивился точной выверенности текста объявления, он явно был согласован, мне показалось, я узнал руку Болутвы. Не «товарищи», а «граждане», не «площадь Ленина», у нее же есть имя, а площадь «у Финляндского вокзала», и обращение не к делегациям, не к предприятиям, а так, как бы к случайным прохожим: «расходитесь по домам».

К этим вестникам с мегафонами в руках стали подходить и спрашивать, а они, не отнимая микрофонов от уголков рта, общались только через свой радиоколокол: «…мероприятие окончено… расходитесь по домам…»

В глазах у многих молодых людей я увидел недобрую горячку — после долгого стояния на холодке, ожидания, неизвестности их оскорбленные души рванули наружу.

Флаги, плакаты, лозунги, транспаранты — все полетело на землю.

Такого еще не было!

Случалось, конечно, --">