Зоя Ивановна Воскресенская - Девочка в бурном море

лепестками, тот, который на листке тетради написал странное слово: «Извини!» — и завернул в него васильки. Ты ждешь того, кто прислал тебе письмо с солдатской клятвой: «Кончатся патроны — буду грызть зубами фашистскую гадюку».

Тот, единственный, Витька далеко от Мурманска и Баренцева моря. Он в партизанском отряде на белорусской земле. В его руках не горн, а автомат. Он со своими товарищами притаился сейчас в балочке и ждет. Ждет, когда по железнодорожному мосту, побелевшему от инея, помчится поезд, которому не суждено Достигнуть восточного берега реки — паровоз вздыбится и вместе с фермами моста рухнет вниз, увлекая за собой тяжело груженные вагоны. Лопнут льды, и по Западной Двине прокатится эхо, возвещая об очередной победе народных мстителей.

Виктор курит цигарку, волнуется, ждет. Ждет этого взрыва, который приблизит победу, ждет самой победы, ждет тебя, Антошка. И сейчас, сидя в балочке, сжавшись от мороза и напряженного ожидания, он вспоминает серебряную от росы трибуну и кряжистую акацию, из-за которой за ним следят глаза девчонки, закутанной в серое одеяло.

Не зови, Антошка. Подожди того, единственного Витьку, который, сжавшись в комок, тоже ждет…

— До встречи на земле! — кричит отец, и катер уносится в туманную мглу.

Конвой втягивался в Кольский залив. На борт поднялся советский лоцман.

Последний раз собрались в кают-компании. Капитан Макдоннел откупоривает бутылку вина, для Антошки принесли апельсиновый сок.

Сюда пришел и капитан Паррот. Он мрачен. Ему тяжело сходить на берег не со своего корабля.

Елизавета Карповна пошла в лазарет навестить своих больных. Матросы крепко жмут ей руку, благодарят. И только у одного своего пациента не остановилась Елизавета Карповна — у койки, на которой лежал фашист.

— Ну вот, — сказала она, появляясь в кают-компании. — Я попрощалась со своими пациентами, теперь я вам не нужна, и мы пойдем собирать вещи. Я только хотела выяснить очень важный для нас с Антошкой вопрос — как быть с Джонни? Мы хотели бы взять его с собой в Москву до тех пор, пока не будут разысканы его родители.

— Если их не найдут, мы усыновим Джонни, — авторитетно заявила Антошка.

Капитан посоветовал решить этот вопрос на берегу в английской миссии, и все протянули Елизавете Карповне и Антошке свои записные книжки: хотели получить автографы.

— Ну, мы пошли укладываться, — сказала Елизавета Карповна, записав в каждую книжку свою фамилию. — Я хочу пожелать вам…

— Нет, нет, — перебил ее мистер Эндрю. — Во-первых, прощаться будем только тогда, когда бросим якорь, а встать на якорь без вашей помощи мы не можем. Прибыл большой конвой, и на все корабли не хватило лоцманов со знанием английского языка. Поэтому нужен переводчик.

— Ну что с вами поделаешь! — рассмеялась Елизавета Карповна. — Пойдем, Антошка, ста-вить корабль на якорь.

Поднялись на капитанский мостик. Справа были уже отчетливо видны скалистые берега и округлые сопки, покрытые снегом.

Советский лоцман, молодой, веселый, обрадовался им, как будто давно ждал их, и Антошка повисла у него на шее. Это был первый советский человек с советской земли за долгое время.

— Передайте команду: «Приготовиться к швартовке!» — попросил он Елизавету Карповну.

Сейчас и она, отлично знавшая язык, была в затруднении. Что такое швартовка? Но капитан уже сам понял, чего хочет от него лоцман.

— Отдать якорь! — командовал лоцман.

— Какая глубина? — спросил капитан.

— Восемьдесят метров.

— Мне нужно в ярдах. Каков здесь грунт? Елизавета Карповна еле успевала и поручила дочери перевести метры в ярды.

Антошка быстро шевелила губами.

— Глубина восемьдесят один ярд, — сказала она.

— С проверкой решала? — улыбнулась мать.

— Да.

— Травить якорную цепь! — продолжал отдавать команду лоцман.

Загрохотала и заискрилась якорная цепь; боцман, легонько притрагиваясь к нырявшим вниз звеньям, пальцами считал метки, чтобы определить длину стравленной якорной цепи.

— Травить второй якорь!

Уже начало темнеть, когда якоря забрали за грунт. Боцман для верности поплясал на натянутых якорных цепях, и его возглас «якорь забрал» был встречен всеобщим ликованием.

— Вот теперь мы прибыли! — Капитан пригласил лоцмана к себе в каюту, чтобы завершить формальности.

Елизавета Карповна с Антошкой побежали вниз за Джонни, Пикквиком и --">