Юлия Николаевна Вознесенская - Утоли моя печали

развратные телки почему-то живут и процветают, а Ийки моей нет — «Бог взял»!

— А ты спроси наоборот, Яша.

— Как это — наоборот?

— Ты спроси, зачем Он тебе ее дал?

— Почему это мне ее Бог дал? Я сам себе жену нашел.

— Как же, как же! Помню я, каких девиц ты до Ии в подружки себе находил!

— Лучше не вспоминай, брат.

— И то верно. А как ты ее встретил, помнишь?

— Случайно встретил.

— У Бога в таких делах случайностей не бывает, Яша. Так ты помнишь?

— Помню, конечно! Еду я по делу, проезжаю по пустому шоссе и вдруг вижу — девушка сидит на обочине и плачет, а рядом велосипед лежит. Время у меня в запасе было, я даже чересчур рано в тот день выехал, а на место надо было явиться в точное время, ну я и остановился — посмотреть, может быть, помочь немного и дальше ехать. А у девушки колесо восьмеркой и нога в крови! Глянул — а у нее перелом! Ну и пришлось спасать-выручать. Велосипед я пристроил на крышу, а Ию поднял, посадил в машину и повез в ближайший поселок, в больницу. По дороге мы познакомились, поговорили друг с другом — и я пропал.

— Пропал?

Яков на это ничего не ответил, но остановился вдруг и достал сигареты и зажигалку.

— В монастыре ведь курить нельзя?

— На территории — нельзя. Но можно за ворота выйти, если невтерпеж.

— Ну, я лучше тут покурю, а там видно будет. Яков закурил и снова двинулся в путь.

— А ты знаешь, Мить, куда я в тот раз ехал,

когда Ию встретил?

— Откуда мне знать, если ты никогда не говорил? Я только видел, что после встречи с Ией ты как-то сразу другим человеком стал.

— Еще бы не стать… Ну, слушай, теперь уже можно рассказать тебе, как она мою жизнь враз переменила. Ехал я в тот день на крутую разборку и из-за Ии опоздал. А потом я узнал, что из нашей «бригады» с этой разборки никто в Москву живым не вернулся. И на этом все мои «крутые дела» закончились, потому что в Ию я влюбился сразу и наповал, и с нею у меня началась совсем другая жизнь.

— Этого я не знал, Яша. И что же, после этого признания ты скажешь, что Ию тебе не Бог послал?

— Ты хочешь сказать, что это не Ия меня тогда спасла, а Господь через Ию?

— Именно это и хочу сказать.

Ты знаешь, братец, а ведь похоже на то… Тогда почему Он ее у меня в конце концов отнял, если Сам дал?

— Откуда мне знать, Яша? Это ты у Него спрашивай.

— Да я все время только о том и думаю — почему? За что? Почему именно Ия должна была умереть? Нет, несправедливо это! Немилосердно! Не по-божески как-то, уж простите меня вы оба — и ты, и Бог!

Яков закашлялся и со злобой швырнул недокуренную сигарету в сугроб на обочине. Окурок зашипел и погас.

— Яш, а вы сколько лет с Ией прожили?

— Двенадцать.

— И все время были счастливы?

— Все двенадцать лет прошли как один счастливый день!

— И к вере ты пришел, и крестился, и обвенчались вы — это ведь все благодаря Ие?

— Конечно!

— Двенадцать лет сплошного счастья. А ведь большинству-то людей семейного счастья и на год едва хватает.

— Да, теперь у большинства это так.

— Ну вот… Но даже не это главное, Яша! Судя по всему, должен ты был в день твоей встречи с Ией погибнуть. Ведь убили бы тебя, если бы ты не повез ее в больницу и там не застрял?

— Наверняка убили бы.

— Так что в тот день ты должен был умереть. Причем некрещеным и нераскаянным грешником, убийцей, может быть.

— Уж кого-то определенно уложил бы, я ведь с волыной ехал.

— Видишь, как тебя спас и одарил Господь через Ию! Щедр и милостив Господь, долготерпелив и многомилостив. Он тебя, лютого грешника, остановил на самой дороге к погибели. И не суровостью остановил, а семейным счастьем на двенадцать лет. И ты после этого будешь утверждать, что Господь несправедлив?

— Не знаю, Яшка, что тебе и сказать — я как-то в этом вот ключе обо всем и не думал. Так ты считаешь, что Господь послал Ию, чтобы спасти меня?

— Мне так кажется. Ведь Ия умерла только тогда, когда ты уже твердо стал на правильный путь.

— Твердо стал! — Яков резко остановился, и от этого движения нога его скользнула по обледенелой колее и он чуть не упал. Митя поддержал его.

— Ну, все мы спотыкаемся, а то и падаем, Однако идешь ведь ты за утешением в святой монастырь, правильно идешь, а мог бы отправиться утешаться в кабак или на какой-нибудь там Кипр.

— Так, по-твоему, справедлив Господь? Мне так не кажется…

— И мне тоже! Нет, не справедлив наш Господь! Совсем не справедлив!

— Ты чего --">