Вера Анатольевна Павлова - За спиной у музыки

Вера ПАВЛОВА. За спиной у музыки

Дочери

* * *

Свеченьем обесцвечена,

загадочно лучится

беременная женщина

с засосом над ключицей.

Кто в лоне спит калачиком,

кто в сердце спит клубочком?

— Мне снятся только мальчики.

Наверно, будет дочка.

* * *

Щекотливым шепотком

рассказать тебе хочу,

как в роддоме молоком

залила очки врачу.

Наклонился: как дела?

Похотливо сжал сосок…

Брызнуло, оба стекла

зачеркнув наискосок!

* * *

Ромашковым лугом,

дорожкою тряской,

как пахарь за плугом,

иду за коляской,

пою по-крестьянски,

срываю ромашку:

Смотри! Из коляски —

глаза нараспашку.

* * *

Тшш, — говорила метла,

тсс, — говорила лопата,

ты под крылом снегопада

в красной коляске спала,

ты улыбалась во сне,

сыпался снег-второгодник,

думал о родине дворник,

о виноградной стране.

* * *

Посмотрели снегопад

от начала до конца.

Начинался невпопад —

крошки, перышки, пыльца, —

а потом так припустил,

так сгустился над катком,

что ребенок рот открыл

и ловил его, ловил

высунутым языком…

* * *

Кривые рожицы — Мам, не смейся! —

в тетрадке в клеточку — Пап, не трожь! —

— Что рисуешь? — Святое семейство.

И только Бог, как всегда, не похож.

* * *

Хризантемы в латунном тазике

(с дачи или по три рубля),

пучеглазые первоклассники,

незамужние учителя.

Не у всякого получается

сделать Кассу Букв и Слогов.

— Иринсанна, Орлов кусается!

— Ну и сволочь же ты, Орлов.

* * *

— Опять мечтаешь? — орали над самым ухом

чертежник, физик, военрук, физкультурник.

А я не мечтала — разве тут помечтаешь!

Точнее, мечтала о том, как ночью, в постели,

пригревшись под одеялом, обняв подушку

двумя руками, я помечтаю вволю

о тонком принце в доспехах из лунного света,

о доме в лесу у речки для самых любимых —

рояль в гостиной, собаки, велосипеды,

любые книги, какая хочешь одежда.

Хватит трех этажей, или сделать четыре?

Лодка, с парусом. Специальные крылья.

Волшебная палочка — мало ли, пригодится.

И, так и быть, таблетка от всех болезней.

О, как я буду мечтать! — шевеля губами

и пальцами ног, пылая, ресницы дыбом,

знобит занавеску, в серванте звенят сервизы…

В общем, примерно так, как теперь вспоминаю.

* * *

осень наступила

на подол двора

растеклись чернила

выводя физ-ра

девы-скороспелки

понеслись гурьбой

по секундной стрелке

против часовой

* * *

Росла в любви и нищете,

красивая, волевая,

живую воду в решете

носила, не проливая,

янтарной музыкой светясь,

ждала заветного бала…

Сбил с ног. Упала навзничь в грязь.

Ни капли не расплескала.

* * *

Крепко-накрепко забыто.

Вспоминать не смей!

Молоко пропало быстро.

Муж еще быстрей.

Отоспись! — Проклятый снится.

Удались! — Куда?

Помолись! — А как молиться? —

Грудь пустым-пуста.

* * *

Доченька моя худенькая,

съешь ложечку за папу,

он для тебя не поскупился

на лучший сперматозоид.

Доченька моя щупленькая,

ложечку — за второго папу,

он для тебя потрудился —

сделал тебе сестренку.

Доченька моя тощенькая,

ложечку — за третьего папу,

он для тебя постарался —

увез от тебя маму.

Доченька моя чахленькая,

ложечку — за четвертого папу,

пока он платит по счету

за мирный семейный ужин.

* * *

Отцветающая мать,

не перечь юнице,

не пытайся удержать

солнышко в темнице.

Ей — сиять и согревать

всех, кого попало,

мне — в потемках доставать