Эмилиян Станев - Фокер

нравилось его слышать.

Но он все же предпочитал мальчиков отцу. Правда, они безжалостно обращались с ним — таскали за уши, дергали за хвост и с громкими криками гонялись за ним по двору, но это было просто забавой. Со своей стороны Фокер позволял себе пугать их рычанием, кусать и хватать за ноги, в то время как с Куцаром такая игра была немыслима.

Потребность кусаться толкала его на безобразия. Виной тому были зубы, которые росли и становились все крепче. Он таскал и грыз ботинки сыновей Куцара, валявшиеся во дворе тряпки, щепки, веник, даже коврик, лежавший у входа. Как-то раз, когда никого из хозяев не было дома, Фокер заметил висевшее на проволоке платье жены Куцара. Сначала он решил, что на проволоке висит сама хозяйка, поскольку от платья исходил ее запах. Он опасливо приблизился, махая хвостом, но скоро понял свою ошибку и тихонько потянул платье зубами. Оно дернулось, как живое, и закачалось. Фокер истолковал это как желание поиграть с ним, впился в мягкую ткань и стащил платье с проволоки. Через полчаса, порванное во многих местах, оно валялось в грязной луже перед свинарником. Жена Куцара здорово побила Щенка. Он спрятался под поленницей и долго сидел там, грустный и испуганный.

Понравилось ему и гонять со звонким лаем гусей, что приводило хозяина в восторг. Но гуси шипели, как змеи, и щипали его своими крепкими клювами. Тогда Фокер переключил свое внимание на тощего котенка, обычно дремавшего на пороге. В нем пробудился инстинкт преследователя, и в один прекрасный день в его голосе зазвучали яростные нотки настоящей охотничьей собаки.

Котенок благоразумно отступил в кухню. Фокер бросился за ним и ухватил его за загривок. В следующее мгновенье сильный удар заставил Фокера перевернуться в воздухе. Жена Куцара, не давая ему опомниться, пинками вытолкала его вон.

С этого дня Фокер возненавидел эту сварливую женщину, которая распространяла вокруг себя кухонные запахи. И позднее, когда он вырос и даже состарился, привязанность его к этой женщине не стала сильнее.

Как только Фокеру исполнилось четыре месяца, Куцар привязал его на толстую цепь, на которой прежде сидел лохматый пес, умерший в прошлом году. Теперь Фокер не мог больше играть с детьми и гулять по двору. Приходилось целыми днями лежать. Он грелся на солнце, растянувшись во всю длину, выискивал блох, спал и временами скулил, когда ему грезились те самые смутные видения.

Белое пятно у него на груди увеличилось. Желтые подпалины над глазами приобрели янтарный оттенок, а глаза такой же неопределенный и изменчивый красновато — желтый цвет, как у его матери Султанки, знаменитой во всей округе гончей, охотившейся на косуль и лисиц. Он начал улыбаться детям и Куцару, сужая зрачки и приоткрывая челюсти. Подпалины на спине у него сделались ярко-коричневыми, тонкий хвост побелел, и светлая черта перерезала лоб пополам.

В обед и вечером Куцар позволял ему погулять возле дома, а в праздники брал заячью шкуру, волочил ее по земле, потом прятал и заставлял Фокера ее искать. Потом, к огромному удовольствию Фокера, вычесывал блох или мыл его.

И вот его впервые взяли с собой за город. У Куцара за плечами висело ружье, мальчики тащили большой рюкзак, а жена — корзину с едой.

Они расположились на опушке соснового бора. Новая обстановка не удивила Фокера, он словно уже бывал здесь. Побродив, обнюхав кое-где траву, он принялся играть с детьми.

Но Куцар потащил его в лес. Посадил на колени и, вскинув ружье, выстрелил. Фокер завизжал от страха и рванулся бежать, но Куцар зажал его между коленями и выстрелил еще раз. Что-то прогремело в лесу и затихло, а с верхушки одного из деревьев упали листья и веточки.

— Чего ты испугался? — спросил хозяин, когда Фокер опять стал вырываться. — Ничего, скоро ждать будешь, чтобы я выстрелил, и еще как будешь радоваться!

Поглощенный новыми впечатлениями и беготней с мальчишками, которые тайком от отца играли с ним, Фокер перестал видеть прежние сны. Как только столяр спускал его с цепи, он начинал бегать кругами по двору, выскакивал на улицу, крутился рыча, пытаясь поймать свой хвост.

Иногда он подкрадывался к котенку или пытался поиграть с хозяином. Но тот сердито шикал и отпихивал его. Тяжелая цепь снова повисала на шее Фокера, и он со вздохом ложился на свое место под навесом, где его кусали блохи. И чем старше он становился, тем скучнее делалась его жизнь.

Утром первым просыпался Куцар. Услышав --">