Ольга Александровна Славникова , Виктория Самойловна Токарева , Светлана Иванова , Иван Сергеевич Шмелев , Вероника Леонидовна Капустина , Ольга Леонидовна Канунникова , Глеб Петрович Струве , Ирина Николаевна Полянская , Владимир Васильевич Вейдле , Нина Викторовна Горланова , Журнал «Новый мир» , Сергей Павлович Костырко , Андрей Витальевич Василевский , Владимир Алексеевич Губайловский , Владимир Евгеньевич Захаров , Алексей Арнольдович Пурин , Дмитрий Геннадьевич Шеваров , Александр Иванович Неклесса , Татьяна Васильевна Чередниченко , Павел Михайлович Крючков , Григорий Анатольевич Заславский , Наталья Андреевна Сиривля , Ефим Львович Бершин , Сергей Анатольевич Загний - Новый мир, 2002 № 09

так!

Уймитесь вы, скептики, мнимые патриоты.

Впрочем, я хотел поговорить с птичкой,

Маленьким кардиналом,

Но уже не получится — улетел.

Ты и я

Ты хоть и не ешь белены,

Но пьянствуешь с отцом панночки,

Сотником тем иль хорунжим,

И тебе снятся

Здоровые мужские сны

С бабами, с автомобилями,

С огнестрельным оружием.

И ты учишься

Водить вертолет,

И уже давно

Научился слалому,

А когда Хома Брут

Попадет в переплет,

Скажешь: ну

Не повезло малому.

Вот эскимос

В свой садится каяк,

Едет туда, где тюленей немало,

А я, диссидентам

И декадентам свояк,

Читаю роман «Голубое сало».

Целый день мучаюсь,

Как шерстобит,

Имея в своих мечтах Индию,

Но судьба совершает кульбит —

Я попадаю

В страну Мурлындию.

А там украшена

Граффитями стена

И стоят

Три модерные грации,

Там, на окраинах

Моего сна,

Все кошки мяучат

Об эмиграции,

И всходит общая

Над всеми луна,

И все во сне

Набираются силушки,

Но все-таки краешки

Моего сна не хотят

Превращаться в крылышки.

Зазеркалье

В Зазеркалье вторгается Время, и вот

Там, где воды беспечные стыли,

Равнодушный, надменный, безжалостный флот

Рассылает разбойные кили.

В Зазеркалье вторгается Время, и вот,

Насмотревшись на прелести эти,

Я пускаю на волю свой крохотный плот —

Где-то есть мое место на свете!

Вспоминаю последние школьные дни,

Тех подруг незабвенные чары,

Робость рук… А вдали полыхают огни,

Равнодушно бушуют пожары.

Напряженный звучит в Зазеркалии свист,

Равнодушье валы свои катит,

На пергаменте неутомимый хронист

За измену и глупость in folio, в лист,

Равнодушьем бессовестным платит.

Белые олеандры

Белые олеандры

Качаются, ах, качаются,

Ветер из пустыни

Не дает им просто цвести.

Прежние дни счастливые

Кончаются, ах, кончаются,

Солнца тяжелый шар

Стало трудно нести.

Белые олеандры

Перед стеною кирпичною,

Ветер из пустыни —

Это хор голосов:

«Встань, очнись и иди,

Брось заботы привычные,

Встань, очнись и иди —

Ангел сдвинет засов.

А на ушедшую жизнь

Оглянись без печали и гнева».

Мы погостили,

И нам пора по домам,

Белые олеандры

Под розовым небом Бер-Шевы,

Рядом с колодцем,

Из которого пил Авраам.

Ирина Полянская Горизонт событий

Полянская Ирина Николаевна родилась в городе Касли Челябинской обл. Закончила театральное училище в Ростове и Литературный институт им. А. М. Горького. Автор романов «Прохождение тени» («Новый мир», 1997, № 1–2), «Читающая вода» («Новый мир», 1999, № 10–11). Лауреат премии журнала «Новый мир». Живет в Москве.

Я не стану описывать исторических ошибок нашего времени… Кто их не знает, кто их не видит! Они не касаются моей жизни.

Декабрист Н. И. Лорер.

Пролог

…Когда облаченные в резиновые костюмы водолазы вошли в воду, пятясь от берега спинами вперед, раздвигая льдины неуклюжими руками, Шура поняла, что с этой минуты время для нее остановится, а потом потечет вспять, как Иордан в день Крещения, и что бы теперь ни подняли со дна реки, будущее, сомкнувшись с прошлым, наконец настигнет ее. Ослепительное будущее: смерть сына станет разрастаться облаком, увеличиваться в размерах, как плод, который она когда-то носила под сердцем, скоро он перерастет саму Шуру, и в тени огромной смерти Германа она начнет тихо угасать, пока не состарится совершенно, а сын будет продолжать расти без нее, двинется по ее следам, как плющ, оплетая безвестные кладбища, землю, переполненную человеческим родом, уже достигшим ее ядра и начинающим упорно пробиваться назад сквозь слежавшийся прах бесчисленных поколений, раздвигая кости сухия, свиток человечества станет разматываться, начиная с Адама и заканчивая Германом, мертвые потянутся из чрева земли, поддерживая друг друга плетями рук, и ангелы, как слуги, поднесут каждому их скрытые во мраке вины, — что же касается --">