Владимир Семенович Маканин , Людмила Евгеньевна Улицкая , Олег Чилап , Василий Ярославович Голованов , Густав Густавович Шпет , Вячеслав Всеволодович Иванов , Нина Викторовна Горланова , Виктор Альфредович Куллэ , Эрих Юрьевич Соловьев , Журнал «Новый мир» , Сергей Павлович Костырко , Андрей Витальевич Василевский , Мария Олеговна Ватутина , Анатолий Генрихович Найман , Юрий Михайлович Кублановский , Владимир Алексеевич Губайловский , Владимир Иванович Салимон , Никита Львович Елисеев , Александр Давидович Давыдов , Кирилл А Левинсон , Павел Андреевич Руднев , Павел Михайлович Крючков , Евгений Анатольевич Ермолин , Наталья Андреевна Сиривля - Новый мир, 2004 № 01
Название: | Новый мир, 2004 № 01 | |
Автор: | Владимир Семенович Маканин , Людмила Евгеньевна Улицкая , Олег Чилап , Василий Ярославович Голованов , Густав Густавович Шпет , Вячеслав Всеволодович Иванов , Нина Викторовна Горланова , Виктор Альфредович Куллэ , Эрих Юрьевич Соловьев , Журнал «Новый мир» , Сергей Павлович Костырко , Андрей Витальевич Василевский , Мария Олеговна Ватутина , Анатолий Генрихович Найман , Юрий Михайлович Кублановский , Владимир Алексеевич Губайловский , Владимир Иванович Салимон , Никита Львович Елисеев , Александр Давидович Давыдов , Кирилл А Левинсон , Павел Андреевич Руднев , Павел Михайлович Крючков , Евгений Анатольевич Ермолин , Наталья Андреевна Сиривля | |
Жанр: | Современная проза, Поэзия, Публицистика, Газеты и журналы | |
Изадано в серии: | неизвестно | |
Издательство: | неизвестно | |
Год издания: | - | |
ISBN: | неизвестно | |
Отзывы: | Комментировать | |
Рейтинг: | ||
Поделись книгой с друзьями! Помощь сайту: донат на оплату сервера |
Краткое содержание книги "Новый мир, 2004 № 01"
Ежемесячный литературно-художественный журнал
Читаем онлайн "Новый мир, 2004 № 01". [Страница - 6]
Принц Котохито, проживший в Париже восемь лет, был большим поклонником новой французской живописи, в особенности Матисса, и встретил в Александре Николаевиче понимающего собеседника, каких в Японии ему не находилось. «Красных рыб» Александр Николаевич не знал, но готов был поверить принцу на слово, что именно в этом своем шедевре Матисс наиболее явно обнаружил следы внимательного изучения японского искусства.
Последний раз Александр Николаевич был в Париже в одиннадцатом году, еще до войны, когда «Красные рыбы» были еще икрой замыслов, зато именно в тот год Матисс выставил на осенней выставке другой свой шедевр, «Танец»… Далее рассказы бабушки о воспоминаниях дедушки плавно перетекали в ее собственные воспоминания о той их последней совместной заграничной поездке, и Шурик, легко допускавший умершего дедушку к знакомству с японским принцем, внутренне сопротивлялся тому, что его живая бабушка действительно бывала в городе Париже, само существование которого было скорее фактом литературы, а не жизни.
Бабушка от этих рассказов получала большое удовольствие, и она, пожалуй, несколько злоупотребляла ими. Шурик выслушивал ее смиренно, слегка перебирая ногами от нетерпеливого ожидания давно известного конца истории. Дополнительных вопросов он не задавал, да бабушка в них и не нуждалась. С годами ее прекрасные истории застыли, отвердели и, казалось, невидимыми клубками лежали в ящике ее секретера рядом с фотографиями и свитком. Что же касается свитка, то он был наградным документом, удостоверяющим, что господину Корну пожалован орден Восходящего Солнца — высшая государственная награда Японии.
В шестьдесят девятом году произошло великое переселение семьи из Камергерского переулка — Елизавета Ивановна упрямо и провидчески пользовалась исключительно старыми названиями — к Брестской заставе, на улицу, судя по ее названию, проложенную когда-то в пригородном лесу. Вскоре после переезда, уже здесь, на Лесной, в ее мелком рукаве, сбегающем к откосу железнодорожной ветки, соединявшей Белорусскую и Рижскую железную дорогу — Брестскую и Виндавскую, уточняла Елизавета Ивановна, — в новой трехкомнатной квартире, неправдоподобно просторной и прекрасной, бабушка впервые предъявила пятнадцатилетнему внуку самое сердце легенды: оно лежало в трех последовательно снимавшихся футлярах, из которых верхний был неродной — шкатулка карельской березы безо всяких выкрутасов, с выпуклой крышкой, зато два внутренних — подлинные японские, один из яблочного нефрита, второй шелковый, серо-зеленый, цвета переливов зимнего моря. Внутри возлежал он, орден Восходящего Солнца. Сокровище это было совершенно мертвым и обесславленным, от него остался лишь драгметаллический скелет, а шестнадцать бриллиантов, составляющих его душу и, строго говоря, основную материальную ценность, полностью отсутствовали, напоминая о себе лишь пустыми глазницами с искривленными ресницами лапок.
— А камни съели. Последние пошли на эту квартиру, — известила Елизавета Ивановна пятнадцатилетнего внука, похожего в ту пору на годовалого щенка немецкой овчарки, уже набравшего полный рост и массивность лап, но не нагулявшего еще ширины грудной клетки и солидности.
— А как же ты их вынимала? — заинтересовался молодой человек технической стороной вопроса.
Елизавета Ивановна вытянула из подколотой косы шпильку, ковырнула ею в воздухе и пояснила:
— Шпилькой, Шурик, шпилькой! Прекрасно выковыривались. Как эскарго.
Шурик никогда не ел улиток, но прозвучало это убедительно. Он покрутил в руках останки ордена и вернул.
— Пятьдесят лет со смерти твоего деда прошло. И все эти годы он помогал семье выжить. Эта квартира, Шурик, — его последний нам подарок. — С этими словами она уложила орден во внутренний футляр, потом во второй. А уж потом в деревянную шкатулку. Шкатулку заперла маленьким ключиком на зеленой линялой ленточке, а ключик положила в жестяную коробку из-под чая.
— Как же это он помогал, если умер? — попытался уяснить Шурик. Он несколько выпучил желто-карие глаза в круглых бровях.
— Право, у тебя соображение, как у пятилетнего дитяти, — рассердилась Елизавета Ивановна. — С того света! Разумеется, я продавала камешек за камешком.
Привычным движением с подковыркой она воткнула шпильку в пучок и задвинула крышку секретера.
Шурик