Ольга Евгеньевна Елагина , Лариса Емельяновна Миллер , Данила Михайлович Давыдов , Владимир Эммануилович Рецептер , Евгения Александровна Доброва , Вера Анатольевна Павлова , Дмитрий Алексеевич Данилов , Журнал «Новый мир» , Сергей Павлович Костырко , Андрей Витальевич Василевский , Юрий Михайлович Кублановский , Владимир Алексеевич Губайловский , Полина Алексеевна Клюкина , Андрей Юрьевич Коровин , Александр Владимирович Чанцев , Марк Амусин , Павел Михайлович Крючков , Наталья Андреевна Сиривля , Марина Бувайло - Новый мир, 2010 № 09

аллергией на пошлость и ложь. С практикой литературного официоза интонации Елены Шварц были несовместимы абсолютно. На протяжении четверти  века лишь три-четыре ее стихотворения были пропущены в печать. Слава все равно пришла, и почти сразу, — но подпольная, опасная: самиздат, тамиздат. А жизнь Елены Шварц превратилась в мучительный подвиг. В подвиг раскаленного угля, не дающего себя растоптать. Без метафор — в подвиг автора, верного своему предназначению. Свой дар она осуществляла, как исполняют долг, — вопреки соблазнам и презирая невзгоды.

Талант Елены Шварц и ее характер оказались так сильны, что войну с бездарной эпохой она выиграла. Ее стихи завоевали всемирное признание, опубликованы теперь и в России. Нет сомнения, что ее имя останется в истории поэзии, окруженное магическим, трагическим ореолом, и необыкновенный голос ее никогда не умолкнет”.

 

Андрей Пермяков. Рецензия на книгу Игоря Меламеда “Воздаяние” (М., 2010).  — “Арион”, 2010, №  2.

“Традиция философской и бытийной лирики в русской поэзии насчитывает не одно столетие, и попытка добавить к существующему корпусу текстов еще некоторое их количество, безусловно, требует смелости, а главное — осознания высот духа и веры, куда надо подняться, дабы дерзание это оказалось удачным. <…> Вообще, возможность такой книги в наше время почти невероятна: все-таки площадка, ограниченная классической просодией, библейской тематикой и обращениями к счастливому прошлому, застроена весьма плотно. Интересно и плодотворно работать в этой области удается не более чем двум-трем авторам. Игорь Меламед принадлежит к их числу…”

 

Елена Погорелая. Паломничество в Аид (о поэзии Марии Галиной). — “Арион”, 2010, №  2.

“Мертвые, которые не могут успокоиться, и живые, которые не в силах отпустить своих мертвых, — вот, пожалуй, сквозная тема, сквозной сюжет галинской лирики. Впрочем, если это и страшная сказка, то, во всяком случае, — страшная сказка о бессмертной любви” .

 

Ирина Роднянская. В погоне за флогистоном (“Лирическая дерзость” позавчера, вчера и сегодня). — “Арион”, 2010, №  1.

С помощью своего читательского опыта И. Р. ищет “огненную субстанцию”, “дерзость сердечной безоглядности ”, “не гипноз, а короткое замыкание” стихотворения в сердце читателя. И разбирает свои примеры.

Ближе к финалу, говоря о “непроизвольности, доведенной до искусства, обращается и к книге Андрея Василевского “Все равно” (2009): “Стихи — мрачнее не бывает

(см. заглавие сборничка), но в дерзости проникания им не откажешь”.

 

Владимир Салимон. Пока не приключится чудо. — “Арион”, 2010, №  2.

 

На себе испытывал влияние

я поэтов всех поочередно,

каждым проходил я испытание,

прежде чем заговорить свободно.

Как же мне не петь с чужого голоса,

слыша пенье Ангелов небесных,

что поют во тьме ночной так горестно,

как лесные птицы в клетках тесных!

 

Ольга Серебряная. Ясный Гаспаров. — “Октябрь”, 2010, №  5 <

http://magazines.russ.ru/october>.

“Но вот общественные потребности сменились. И мы благополучно забыли об Аверинцеве. А филология продолжает выполнять присвоенную ей Аверинцевым расширительную функцию общей герменевтики, „службы понимания”. Только у нас теперь не культ Аверинцева, а культ Гаспарова.

На какую же общественную потребность отвечают сегодня его сочинения? Очевидно, на потребность в обретении ориентации в окружающем нас мире, на потребность в примере сортировки явлений на важные и неважные, на потребность в обоснованной и лишенной пафоса этической оценке того или иного. И отвечают на эту потребность как раз „Записи и выписки”, а не стиховедческие труды Гаспарова о русском или европейском стихе.

Как классический филолог Гаспаров, конечно, знал, что, прежде чем обсуждать нечто, требуется сначала показать, что это нечто достойно обсуждения. „Записки и выписки” — это подбор удостоенных понимающего внимания вещей. В разделах „От А до Я” интерпретация всегда возникает из связи, установленной автором между записью и данным ей заголовком. О чем цитата из письма старого Оксмана к Чуковскому: „Нас мало, да и тех нет”? Гаспаров дает ей заголовок „Мы”. Нам понятно: это о нашем вечном желании „теплой тесноты”. Грустная для нас констатация, зато как кристально ясно --">