Борис Петрович Екимов , Андрей Михайлович Столяров , Виктор Петрович Астафьев , Владимир Семенович Маканин , Иван Сергеевич Шмелев , Павел Валерьевич Басинский , Валерий Иванович Липневич , Василий Ярославович Голованов , Семен Израилевич Липкин , Нина Викторовна Горланова , Журнал «Новый мир» , Сергей Павлович Костырко , Андрей Витальевич Василевский , Владимир Алексеевич Губайловский , Олег Никитьевич Хлебников , Павел Андреевич Руднев , Дмитрий Геннадьевич Шеваров , Сергей Григорьевич Боровиков , Татьяна Александровна Касаткина , Павел Михайлович Крючков , Наталья Андреевна Сиривля , Сергей Георгиевич Стратановский , Наталья Курчан , Армен Генрихович Асриян , Владислав Дегтярев , Виталий Куренной - Новый мир, 2004 № 11

Как тихо! Ну?.. Минут десять сверх Алабин еще выждал… Волнуясь. Пора?..

Аня не сомневалась, что рядом с ней тот... Долгожданный!.. Она вся затрепетала в его руках... Алабин вошел в нее сразу, но куда вернее сказать неправильное она в него, — так сильно, остро было ее заждавшееся желание. И даже слишком… Слишком стремительно для полноценной чувственности! Что-то она бормотала, захлебываясь в словах… И билась, билась, как рыба на песке, в полушаге от воды.

И вдруг все куда-то обрушилось. И Аня вырвалась. Да, да, почуяв обман и чужое тело…

— А?.. Что?.. Кто это?

Она вырвалась из его рук. Смолкла… Лежала, отодвинувшись в самый угол постели. Такое бывает и после любви — заждавшаяся женщина неистовствует, колотится, дергается, а через две всего минуты, опустошенная, отключается. Как в обмороке.

Алабин выдержал паузу.

А потом заговорил… Мол, сам не знаю, где я и как это я здесь… Мол, неужели перепутал дачи. (Вздор, конечно... Легенда… Хотя словесный вздор легализует якобы ошибку. Дело здесь проверенное… Однако он так мало получил… Секунду-две. Все слишком быстро. Пронеслось мимо!)

Но едва Алабин коснулся ее снова… чтобы успокоить хотя бы… Аня сразу и резко отдернулась в сторону. И включила ночничок.

— Уйдите!.. Уходите! — вырвалось у нее.

Но не громко. А как-то приглушенно. Ее, как ни странно, испугал не чужой мужчина (хотя, конечно, испугал) — ее испугал фантом — отсутствие мужа… Была так уверена, что он здесь! Она, кажется, даже искала его. Выглядывала мужа по темным углам. Растерянно… Где он, любимый?.. Слишком долго его хотела и ждала.

И наконец тихо заплакала. Без слов.

Закрыла плачущее лицо ладонями и всхлипывала. И так горько гнулись нежно прочерченные честные губы... И главное — этот ее трепет. И эта ранимость, отчего Петр Петрович Алабин тотчас услышал знакомую ему по жизни боль. И стыд.

Так и было. Петр Петрович встал, оделся... А молоденькая женщина, эта Аня, не стала ни попрекать, ни сомневаться в его версии (ключи, мол, на верандах у всех одинаковы) — она только плакала по-детски, и все… И весь край простыни в ее слезах-соплях.

— Ну вот еще новость… Чего ж плакать! — выдавил из себя старый Алабин. (Смущен был.)

Петр Петрович Алабин даже заворчал:

— Бывают ошибки… Бывают в жизни ошибки. Я же тоже ошибся.

Он уже и голосом, и интонацией каялся. И, если считать, повинился уже в третий раз… Она отняла от заплаканного лица ладони.

— Я… Никогда… Я…

Вот первое, что она, всхлипывая, сказала… Сказала, что у нее не было других мужчин, кроме мужа. Он у нее красивый. А она не очень. Но зато она всегда думала, что она ему верная. Не изменяла… Она этим гордилась. У нее был единственный!.. единственный мужчина...

— Ну-ну. Какая ж тут измена, — сказал Алабин с досадой.

Знал же! знал, что самый неподходящий для него тип женщины!.. А как жалко всхлипывает!.. Однако ладно… Женщина плачет, как дождь землю кропит.

— Я… Я всегда думала… Я… Никогда…

— Ну-ну. Не измена же, а ошибка! — перебил он. — Никакая не измена! Считайте, что меня не было. Совсем не было!

Он уже резким тоном посоветовал ей:

— Считайте, что я — сон. Приснился — и вот уже ничего нет.

Необходимо было успокоить… Такая с горя могла и мужу покаяться. Необходимо было около нее посидеть. Нет-нет, не трогать, не касаться (тем более не уговаривать повторно на близость, совсем не тот случай!). Но хотя бы посидеть с ней рядом, приласкать словом, мягкой шуткой… пусть поплачет. Он ли не знал женщин...

Ей уже сейчас хочется прощать. Когда проникаешь в трепетно-ранимую природу таких женщин, это потрясает!.. Они куда добрее и куда снисходительнее. Их изначальный, нелепо придуманный жизненный выбор! Как существа, они безусловно выше мужчин… Но…

Но инстинкт... уже велел ему встать. Инстинкт — властный одноразовый звонок. Встать и идти… Петр Петрович выскочил — и буквально сразу, едва шагнув за порог, увидел фары наезжающей “шестерки”.

— Я — это сон! Это сон! — крикнул он женщине еще раз винящимся шепотом. Он подсказывал ей.

А машина у ворот… Могли совпасть. Могло быть скверно — ей скверно!.. Старый Алабин, странным образом, о себе сейчас не думал.

Он вышел, но он не ушел… Не поспешил. Обеспокоенный за женщину, он стоял под окнами, ожидая неизвестно чего — быть может, хорошего разрешения ситуации. Старый мудак! Уноси ноги! — машинально повторял он себе, однако и не подумал сдвинуться с места. Мол, вдруг женщина не смолчит, не --">