Борис Виан - Осень в Пекине

из которых уже закидывал в топку уголь, сам Амадис и черный слуга Афанарела Дюпон. Он был приглашен сюда в качестве почетного гостя, и вид у него был весьма обеспокоенный, ибо Амадис заказал для него специальное купе, где они должны были находиться тет-а-тет. Раздался громкий свисток, и все ринулись брать приступом подножки вагонов.

Анжель и Иоанчик наблюдали за этой сценой с вершины дюны. Афанарел и его помощники не дали себе труда явиться, а отшельник, по всей видимости, трахал негритянку.

Директор Дюдю появился в окне заказанного купе, и рука его опустилась три раза, давая тем самым сигнал к отправлению. Тормоза заскрипели, фыркнул пар, и среди радостного оживления поезд наконец медленно тронулся с места. Пассажиры из окон махали носовыми платками.

— Вам бы следовало быть там со всеми, — сказал Иоанчик.

— Я больше в Компании не служу, — сообщил Анжель. — Вся эта возня с поездом мне глубоко противна.

— Должен признать, что он действительно никому не нужен, — сказал Иоанчик.

Они смотрели, как паровоз въехал в расщелину между двумя обломками гостиницы. Металлические крыши вагонов блестели на солнце, а разрушенный фасад был усеян красными вспышками гепатролей.

— Почему под поездом все так звенит, как будто там пусто? — спросил Иоанчик.

— По щебенке всегда так, — сказал Анжель.

Поезд исчез, виден был только белый, взмывающий вверх мягкими хлопьями дымок.

— Сейчас они вернутся, — пояснил Анжель.

— Я так и понял, — сказал аббат.

Они молча ждали, когда вновь раздастся частое дыхание исчезнувшего вдалеке паровоза. Скоро они снова услышали шум состава.

В ту минуту, когда паровоз задним ходом проезжал через гостиницу, вдруг раздался глухой рокот. Состав зашатался на рельсах, которые внезапно провалились в землю. Паровоз исчез. Огромная трещина раскрылась вдоль дороги, постепенно разрастаясь в обоих направлениях, и песок, казалось, засасывает вагоны в глубь земли. Все кругом рушилось под грохот срывающихся глыб, и железная дорога медленно уходила под землю, как прибрежная тропинка во время прилива. Накопившийся с двух сторон песок пластами соскальзывал вниз. Казалось, зародившаяся внизу у подножия расселины волна по склону поднимается вверх к его вершине по мере того, как желтая песчаная поверхность разворачивалась вдоль насыпи.

Аббат Иоанчик в ужасе схватил Анжеля за локоть: песок неотвратимо заполнял огромную, только что раскрывшуюся пропасть. Последний толчок шел прямо из-под гостиницы. После бесшумного взрыва мощная струя пара и дыма взмыла вверх, а здание начало медленно исчезать под песчаным ливнем. Дым быстро рассеялся на солнце, а ветер чуть всколыхнул зеленую колючую траву.

— Я ведь подумал об этом, — сказал Анжель. — Я подумал об этом тогда, в шахте… Но потом забыл…

— Они строили дорогу прямо над пустотой, — сказал Иоанчик.

— Над раскопками Афанарела… — сказал Анжель. — Это ведь здесь, в двух чего-то там от дуги меридиана… А потом Бирюза умерла… А я уже забыл ее.

— Мы тут бессильны, — заключил Иоанчик. — Будем надеяться, что археолог уцелел…

— Это я во всем виноват, — сказал Анжель.

— Перестаньте, наконец, во всем себя винить, — рассердился Иоанчик. — Вы и за себя-то только отчасти отвечаете, и этого уже вполне достаточно. Они не меньше, чем вы, виноваты в том, что произошло. И Амадис виноват, и археолог. И Анн. Пойдемте. Надо посмотреть, живы они еще или нет.

Анжель пошел за Иоанчиком. Он не плакал. Казалось, он набирается сил.

— Пошли, — сказал он. — Теперь уж надо идти до конца.

XII

Анжель ждал 975-го автобуса. Он уселся на землю, прислонившись к столбу на остановке. Спиной к его спине в той же позе сидел Иоанчик. Они беседовали, не глядя друг на друга. Рядом с Анжелем стоял его чемодан и лежал большой сверток с официальными письмами и отчетами, найденными на письменном столе Амадиса Дюдю.

— Жаль, что археолог не смог меня проводить, — сказал Анжель.

— Он очень занят, — объяснил Иоанчик. — Оборудование поломано. Все они просто чудом уцелели.

— Знаю, — сказал Анжель. — Только бы автобус приехал!..

— Последнее время он вообще перестал ходить, — сказал Иоанчик.

— Ничего, придет, — сказал Анжель. — По всей видимости, у водителя был отпуск.

— Самое время… — вздохнул Иоанчик.

Анжель откашлялся. Он был очень взволнован.

— Больше я вас не --">