Геннадий Лагутин , Александр Иванович Папченко , Михаил Вячеславович Акимов , Рене Маори , Тамара Полилова , Вера Синельникова , Михаил Пегов , О Т Себятина , Леонид Старцев , Татьяна Берцева , Орли Элькис , Алена Грач , Татьяна Стрекалова - Альманах Felis №001

отсуживает.

 «Суну, – подумал я, – пусть милиция читает мои книжки».

Зимний прохожий – это вам не летний прохожий. Зимний мчится, а летний идёт. Зимний пешеход замерзший, ему неохота лишний раз на холоде рассупониваться, чтобы нырнуть внутрь одежки за кошельком. Это я понял, не продав за первый час ни одной книги. Это тебе не в магазине книжном за удобным столом раздавать автографы, корил я себя, за безрассудную затею, в которую ввязался по недомыслию, из интереса.

Нужно импровизировать! Хлебнув для сугрева и храбрости из фляжки коньячку, я в лучших традициях ярмарочных зазывал, стал как умел рекламировать свой товар:

– Подходи, налетай, живой писатель! Автографы дает! Книжки свои продает!

Не успел я войти во вкус и как следует раскричаться, как появился тот самый мужик, у которого милиция конфисковала книжки. Поглядел он на меня, на мой товар и высокомерно изрек:

– Не продашь ни одной! Это я тебе говорю! -

И удалился гордый...

Едва он ушел, как около моего импровизированного лотка остановилась интеллигентная дама.

– Покупайте книжки с автографом автора! Лучший подарок – это книга! – вспомнил я советский лозунг.

Дама с сомнением поглядела на меня. Вот тут-то я помянул добрым словом дизайнера книжек Юлю, которая украсила обложки моей фотографией! Не предъявлять же, в самом деле, каждому покупателю паспорт?

– Ну, вот видите, это я! – продемонстрировал я даме свое фото, впечатанное в обложку. – Похож?

– Не очень... Какой-то вы в натуральном виде синий. Даже какой-то зеленый, – засомневалась дама.

– Еще бы не синий! Фотографировался я летом, а сейчас зима! Вот и посинел!

– Хм... – недоверчиво протянула дама, – ну хорошо! Почем книжка?

Так я продал первый экземпляр...

Через пару часов я вполне освоился. Девчушка даже доверила мне свой лоток с СD дисками и отошла по своим делам. Расхрабрившись и войдя во вкус, я умудрился за время её отсутствия, продать некий безнадежный боевик страждущему гражданину.

Неожиданно вернулся тот самый мужик, который пророчил мне коммерческий крах. Ну тот, который жадный! Когда я сказал, что за пару часов продал с десяток книг, мужик не смог скрыть разочарования. Буркнул что-то, и больше я его не видел.

– Гарри Поттер есть? – подлетели ко мне мальчишки.

– Есть! Но круче! Перестрелки, первая любовь, погони по пересеченной местности! – попытался я реабилитировать в глазах читателей свои книжки.

– Не-а, нам нужен Поттер! А почему нету Поттера?

Я представил Джоан Роулинг. Как она в гигантских валенках топчется рядом со мной на морозе. А я ей, протягивая фляжку с коньячком: «Глотнешь, Женька? Для сугрева?» А она мне: «Вэри вэлл, Алекс!» – и отхлебывает из моей фляжки.

– Женька не приехала из-за мороза! И кризис финансовый! В следующем году обещала быть! – заявляю мальчишкам.

Те, не оценив шутки, умчались... А я не очень огорчился. К этому времени я уже понял, что девяносто процентов покупателей книг – интеллигентные женщины среднего и старшего возраста. Но вдруг случилось нечто, что поколебало эту мою новообретенную уверенность, – к лотку с CD дисками подошли мужчина с девочкой. Мужик – по виду не скажешь что книголюб, а девочке лет десять. Так как я стоял неподалеку, то они и на мои книжки бросили взгляд. Вскользь...

– Покупайте детские книжки с автографом живого писателя! Вот я писатель! – не очень полагаясь на успех, все-таки промямлил я, замерзшими губами. И тут случилось... Мужчина вдруг обратился к девочке:

– Ну, что? Купим?

Девочка замялась и неуверенно разжала ладошку – там, свернутое в аккуратную трубочку, покоилось целое состояние. На взгляд, штук пять-шесть пятидесятирублевых купюр. Как я понял, девочке подарили эти деньги на Новый год, чтобы она купила себе подарок, и вот теперь они с папой отправились в поход за счастьем.

Вот когда я остро почувствовал ответственность перед читателем за качество своей книги. Нет, это вовсе не значит, что я не чувствовал её раньше... Просто одно дело, когда ты в уютном кресле строчишь очередную повесть. Для укресленного писателя читатель – дистанционное и умозрительное нечто, а ответственность, в некотором смысле, категория философическая и, следовательно, путаная и малопонятная. А тут, наблюдая за сомнениями девочки, купить ей мою книжку или нет, я подумал: а ну как моя книжка не выдержит конкуренции с какой-нибудь не --">