Джек Финней - За спиной – пропасть

листок, чуть прижатый к стене здания, медленно скользил вдоль карниза. На фоне приглушенного уличного движения все же было слышно сухое шуршание бумаги. По сравнению с этой комнатой семьи Бенеке общая комната соседней квартиры выступала на ярд или больше в сторону улицы, поэтому Том платил за квартиру на семь с половиной долларов меньше.

 И вот теперь отнесенный ветром листок лежал недвижно в углу, образованном двумя стенами, тесно прижатый к вычурным завитушкам карниза.

Бенеке встал на колени и целую минуту смотрел на желтый лист, ожидая, что вот-вот он сдвинется, заскользит по карнизу и упадет. Бенеке рассчитывал, что сумеет проследить, как листок будет падать на улицу, затем он успеет быстро спуститься на лифте и подобрать листок. Но лист оставался на месте. Сначала Тому пришло на ум взять кочергу от камина или щетку, но затем он понял, что ни одним из предметов, находившихся в его распоряжении, ему не удастся дотянуться до бумаги.

Трудно было смириться с мыслью, что листок нельзя достать, – ведь это просто смешно! – и Том выругался. Ну надо же, чтобы из всех бумаг, что были на столе, унесло именно ее! Четыре долгих субботних вечера он простоял в универмагах, подсчитывая число людей, проходивших мимо витрин, и все расчеты были записаны на этом желтом листочке. Здесь же он записывал факты, цитаты и цифры из литературы по торговле, которую он просматривал страница за страницей урывками по полчаса на работе и вечерами дома. Он делал записи на этом листке, когда ходил в публичную библиотеку на Пятой авеню, где потратил больше десятка обеденных перерывов и просиживал также вечерами. Все эти данные нужны были для того, чтобы обосновать и аргументировать его предложения о новом методе оформления витрин гастрономических магазинов. И вот все, что он собрал за бесконечные часы работы, лежало там, на карнизе.

Довольно долго ему казалось, что придется распрощаться с желтеньким листком, что больше ничего уже нельзя сделать. Работу можно было бы проделать заново. Но на это уйдет два месяца. К тому же – черт побери! – представить ее хорошо бы именно СЕЙЧАС, чтобы успеть использовать полученные данные при оформлении весенних витрин. Он стукнул кулаком по карнизу окна и пожал плечами. «Ведь если даже мой план будет одобрен, – говорил он себе, – мне за это зарплату не прибавят – по крайней мере в первое время. И повышения мне за это не будет», – убеждал он себя.

Но Том никак не мог отделаться от мысли, что этот самый проект и другие его работы, уже выполненные или намеченные на будущее, должны были дать ему возможность чем-то себя проявить, выделиться из числа прочих молодых сотрудников фирмы. Это было бы началом долгого-долгого восхождения туда, куда он был исполнен решимости подняться, – на самый верх. И он понял, что ему неминуемо придется пойти во мглу за желтым листком, лежавшим от него всего в каких-то пятнадцати футах.

Повинуясь какому-то инстинкту, чтобы заставить себя решиться пойти на такой риск, он начал думать о том, насколько забавным будет выглядеть это приключение. Он подумал, какой нелепый и комичный вид будет у него, когда он полезет по карнизу. Том представил, как на работе он будет весело рассказывать об этом эпизоде. Его будут внимательно слушать и благодаря рассказу к проекту отнесутся с особым интересом, а ведь это совсем неплохо.

Вылезти из окна и достать бумагу так легко! Меньше чем через две минуты он опять будет в своей комнате, и Том знал, что отнюдь себя не обманывает. Карниз шириной был примерно с его ботинок и совершенно ровным. И каждый пятый ряд кирпичей – он помнил это, но все же выглянул в окно, чтобы еще раз удостовериться, – имел углубления величиной с полдюйма, вполне достаточно, чтобы ухватиться кончиками пальцев и удержать равновесие. Он подумал, что, будь этот карниз и стена всего в ярде над землей, он мог бы идти по нему бесконечно. И при этой мысли он окончательно укрепился в своем намерении.

Повинуясь внезапному порыву, Том встал, подошел к стенному шкафу и вынул оттуда старый пиджак в клетку: на улице уже холодновато. Подсознательно он чувствовал, что надо поторапливаться и не думать слишком долго. Остановившись у окна, он отбросил все колебания.

Том перенес ногу через подоконник и нащупал карниз в ярде под окном. Цепко ухватившись за низ рамы, он медленно пролез в окно.

И вот он стоял на карнизе под легким прохладным ветерком на высоте одиннадцати этажей, --">