Алексей Константинович Смирнов - Небесный летающий Китай (сборник)

проще».

Разговор о башнях она не поддержала, и вышло неуклюже. Получилось так, что я запретил ей входить в седьмую при полном ее безразличии к замковым тайнам. Состоялся скверный, надуманный монолог, в конце которого я с ужасом почувствовал, что краснею.

– Ты не похожа на путану, – я нахмурился, вызывая ее на откровенность.

– Это приятно слышать, я не путана. Мне просто нужны деньги. Вот оно как. Неизвестная и, вероятно, благородная цель – болеет кто-то, или что еще. Сосредоточенность и целеустремленность. Уловив мое настроение, она вздыхает и начинает отрабатывать гонорар. Заводит якобы игривую беседу:

– А почему у тебя синяя борода?

Я машинально погладил подбородок.

– О чем ты говоришь? Я гладко выбрит… золотце.

– Все равно видно.

Пускай понимает, как шутку:

– Ты наблюдательна! Все дело в редком гене, который наследуется по материнской линии, но проявляется только у мужчин. Как гемофилия.

Странное дело – она, оказывается, не знает этого слова. Но разложить умеет:

– Гемо-филия? Это что же – любовь к крови?

– Нет, золотце. Это королевская болезнь, при которой не сворачивается кровь.

Она ерошит мне волосы, я напрягаюсь. Не люблю, когда прикасаются к моей голове.

– Мы останемся здесь, на ковре?

– Если захочешь. Замок твой, ты можешь пойти, куда тебе вздумается. За исключением седьмой башни.

– Я не хочу никуда идти. Мне нравится быть с тобой.

Держа в обеих руках наполненные бокалы, я пополз на коленях и очутился прямо перед ней, изображая раба. Она вынула бокал из моей ладони и поставила рядом с креслом. Соскользнула в ковер, обвила мою шею руками.

– Ты слишком беспокоишься о ненужных вещах. Выброси из головы свою башню. И не пей, тебе это ни к чему.

…Редкое замечание, но все-таки я, как уже говорил, проверил ночью ее сумочку. Таблеток не оказалось. На любовь ушел час, и гостья, никуда не выходя, проспала до утра.

Солнце взошло; я сидел и смотрел, как она спит. Во мне просыпалась досада. Я вдруг понял, что просто хочу ее убить. Проклятье, она даже не попыталась проникнуть в башню! Как она посмела, негодница? А я хочу крови. И что мне до башни, когда загвоздка в бороде, вот что я понял, глядя на эту кроткую дрянь с пятеркой по поведению.

Я огляделся и решил воспользоваться шнуром от портьеры. Попытаюсь растянуть удовольствие, а то чики-брыки вручную слишком стремительны, сколько потом ни трудись тесаком.

Наверно, я заподозрил подвох уже с первой минуты знакомства, но щеки меня отвлекали, пылая после бритья бесцветным жаром, и осознание непозволительно затянулось. Проблемный узел развязался, едва я успел соорудить другой, на шее спящей. Не зря я отметил ее спортивное сложение. Она ударила меня так, что хрустнуло в лице, а витражи, застилавшие окна, осыпались со звоном, и в колотые дыры попер черномасочный люд.

Комната заполнилась хамами, которые, как явствовало из их дружного появления, давно пасли меня и еще вечером окружили замок тройным кольцом.

Меня швырнули на пол, вниз лицом, заковали в наручники. Какой-то гневный особо праведным гневом пинал и пинал меня под ребра, я молчал.

– Проверьте подвалы! – послышалась команда.

Давайте, проверьте. Там чистенько, но где-нибудь я наверняка наследил.

Они сразу нашли мою компьютерную приставку, приволокли жбан – я слышал, как булькнуло, когда они его ставили. И врезали мне еще.

– Посмотрите в седьмой башне, – распорядилась гостья.

Меня взяли за волосы, поставили на ноги.

Минут через пять вошел пятнистый потный жлоб со словами:

– Там ни черта нет, командир. Компьютер стоит включенный, и на экране рожа страшная – ужас, меня чуть не вывернуло.

Этого я не мог снести и рванулся к нему, метя теменем в зубы.

Меня удержали, согнули в рог и погнали вниз, к машинам.

Во дворе я дернул ногой, отгоняя журналиста. Подбежал второй.

Мне уже стало наплевать, и я замкнулся в восьмой, самой надежной башне. Действительность утратила краски. Но возникло одно обстоятельство, и я на миг очнулся. Рядом с водителем в газике сидел один человек в чине старшего сержанта. У него было лицо… Если бы там был не он, а она, в смысле женщина, а не мужчина, я решил бы, что сбылось невозможное.

© июль 2001

Девять принципов Камамбера

Светлой памяти Роджера Желязны

А также посвящается Александру Житинскому и его роману про

--">