Николай Владимирович Байтов - Зверь дышит

заметные различия в строении и расположении вегетативных, женских и мужских почек у ели. В почках ели хорошо различимы микроскопические особенности в зачатках пыльников, семяпочек и хвоинок. Женские и вегетативные почки сидят поодиночке вблизи апикальных концов побегов. Мужские же скучены по 5–7 штук и сидят в мутовках, значительно удалённых от конца ветки. Сейчас этого не видно из-за льда. Мужская почка, вернее, весь чехол её кроющих чешуи, имеет округлую вершину, тогда как женские и вегетативные более вытянуты и заканчиваются удлиненной конической вершинкой… «Эрос еловый разводит сырость во мраке. Светятся шишки в овраге», — сказал когда-то Николай Владимирович. Он не знал о том, что собственно эрос начинается гораздо раньше шишек. Да и кто мог это знать? — Хотя подозревать — исходя, например, из естественных логических соображений, — можно было. Резкие различия в строении почек делаются ясно заметными с середины октября даже под Архангельском. (При условии, конечно, если не пойдёт ледяной дождь, как нынче ночью…)

Я закашлялся — и, к моему удивлению, туман стал быстро редеть и уходить, словно испугался. Я дунул — и он убежал совсем. Тогда вдруг всё стало ясно. — Сейчас ноябрь 1958 года, и я — не кто иной, как Красовский Лев Иванович, кандидат биологических наук, старший научный сотрудник Приокско-террасного заповедника. Я нахожусь в урочище Долы. Вот, похоже, и рассвет брезжит где-то слева за опушкой.

ВПЕРВЫЕ

0

Надо ли лишний раз напоминать читателю о той бездонной пропасти, которая всегда разделяет автора и его лирического героя?

Думаю, надо. Читатель стал безграмотен и наивен, как кочевник. Всё принимает буквально за чистую монету, пока ему не растолкуешь. (Слава богу, что и толкования понимает так же буквально!..)

Разумеется, никто не спорит, что писатель для своего героя использует — в той или иной мере — свой личный опыт. Но ведь фантазия — сестра истинного вдохновения — должна тоже играть какую-то роль? — А как же! Ещё какую! Обязательно. Как же без этого?

А уж заменить в тексте реальные имена и топонимы на условные — это вообще дело техники. Так что, как говорится, — все совпадения (буде таковые обнаружатся) носят случайный характер. (В случае с «Хокингом», «Эйнштейном» и «Гейзенбергом» такие совпадения оказываются довольно курьёзными — но опять-таки по воле случая, а не автора.)

Что касается местоимения «я», то для большей определённости его следовало бы везде ниже заключать в кавычки. Но я (без кавычек, т. е. автор), заявив эту процедуру в предисловии, считаю, что этого достаточно, и дальше буду её лишь подразумевать, — исключительно из экономии бумаги.

1

Я увидел Свету впервые во время вечернего чтения — в холле турбазы под Смоленском. Мы все там сидели — т. е. все, приехавшие на третий фестиваль Голубева (последний, камерный). Одни литераторы, без музыкантов (если не считать Тиля). Всё равно они ездили раньше почти все, а я не ездил и многих не знал…

Итак, мы собрались в холле — в первый, наверное, вечер после приезда, в рождественский сочельник — и читали в своём кругу. Публики не было и не предполагалось (т. е., по сути, не фестиваль, а конференция). Я, наверное, тоже читал… Не «наверное», а точно, потому что, когда я увидел Свету, я был повёрнут лицом к аудитории, — значит, читал в этот момент. А Света сидела в заднем ряду, в тени. Позади её стула стоял мужчина и, склонясь над ней, что-то нашёптывал. Она улыбалась — едва заметно и как-то странно… Странно то, что она слушала этот шёпот, но её взгляд был повёрнут внутрь, в собственные глубины.

2

Впоследствии в одном из её текстов я встретил выражение, очень точно передающее то выражение её лица: «для меня самое интересное — это тайная жизнь моего тела»… или как-то так: «…прислушиваюсь к тайной жизни моего тела, и для меня нет ничего интереснее и удивительнее».

В её улыбке было, вместе с тем, нечто циничное или лучше сказать — всезнающее. Но это всезнание касалось только внешнего мира. Оно явно относилось к тому, что шептал кавалер. — «Ну да, ну да, давай рассказывай!..» — И загипнотизированный — остановившийся, расширенный — взгляд внутрь…

3

Нет, не так. — Я увидел Свету впервые на перроне Белорусского вокзала, у поезда, который отходил в Смоленск. Мы с Лёвшиным подошли к вагону. Там стояла кучка «наших». Кое-кого я знал. Две девушки стояли немного в --">