Аркадий Васильевич Макаров - Хочешь, я тебе Москву покажу?..

ножом опечатку.

– Э, рановато тебе с барышней, коль бутылку не распечатаешь! – возьмёт такую бомбу в горсть, покрутит, покрутит, и резким ударом в днище выбьет пробку к потолку. – Учись, сынок! – скажет.

И вот уже розовая пенная струя в наших стаканах…

Одним словом, был с нами на равных.

Теперь, по исходу стольких невозможных лет, я задумываюсь: кем для нас являлся этот человек, хотя ещё и не старый, но совсем не молодого возраста, хвативший краешком жизни войну и всё связанное с ней: и гибель товарищей, и загубленную молодость, и неосуществлённую юношескую любовь. Как говорится, хлебнул «и кровь, и слёзы». Наверное, не успел доиграть юность. Он часто любил петь, подыгрывая себе на гитаре, одну и ту же песню про «Серёжку с Малой Бронной и Витьку с Моховой», под которую мы, замолкая, грустно вздыхали. Вчерашняя война бродила в нашей крови.

Дядя Миша редко говорил о своей жизни. Правда, иногда, после нескольких стаканов «кислятины», он намекал, что в конце войны успел побывать сталинским соколом. Летал на прославленных «ястребках». В одном из последних воздушных боёв был удачно сбит, после приземления и выхода на партизанский отряд воевал ещё некоторое время, потом в его действиях дотошные и пристрастные службы нашли необъяснимые моменты, и он после войны отбывал чужой срок в суровых мордовских лагерях. После попал на спецпоселение недалеко от наших Бондарей, в степных бездорожных краях на все четыре стороны, которых – один горизонт.

Правда, всё это уже прошло.

Почему дядя Миша оказался в нашем селе, неизвестно, но соседи говорили, что он, потеряв во время войны всех близких, по дороге из лагеря, проезжая мимо Бондарей, остался здесь, заворожённый тихой прелестью наших скупых на природные красоты мест.

В это можно было бы поверить, если бы не один случай, свидетелем которого я со своим товарищем Пашкой когда-то стал.

Асфальтированной дороги до областного центра не имелось, и в непогодь попутные машины вынуждены были табуниться возле районной чайной, пережидая время. Стояла весна, 1953 год. Всеобщая амнистия. Весёлые люди в серых выцветших телогрейках часто заполняли нашу базарную площадь, громко кричали, пили водку прямо на подножках машин, интересно ругались непонятными словами, дрались, потом обнимались и пьяно плакали.

Такие вот были сцены в те времена на моей улице, которая вела в большой мир. А мы крутились рядом, перенимая жадным и вёртким мальчишеским умом из окружающего пространства, всё, что могло как пригодиться, так и помешать в жизни.

Вот в один из весенних дней мы и познакомились с нашим будущим кумиром возле той же чайной, где он, наверное, уже хорошо отметил молдавским вином свою свободу. Был поздний вечер. Увидав нас возле машины, назвался дядей Мишей, и всё огорошенно спрашивал, куда это исчез его баул с деньгами и документами?

Какой баул, и какие документы?

Правда, мы видели, как известный бондарский вор и пропойца Санька Кузуля, только что, воровато озираясь, нырнул с чемоданом в руках за дома, и скрылся там в темноте на огородах. Мы ещё удивились: куда это в такую пору заспешил Кузуля?..

Что делать? Быть доносчиками и стукачами нам не хотелось, но и стать соучастниками кражи ещё хуже, и мы отважились о краже рассказать дежурному милиционеру, отцу моего друга.

Отец Пашки сразу позвонил кому-то, и милицейский «газик», коротко гавкнув сигналом, умчался к дому, где жил тот самый Кузуля. Больше мы этого Кузулю не видели.

Пока раскручивалось дело, пока шло следствие и суд, дядя Миша устроился в лесничество, где у него оказался старый боевой товарищ, шофёром. Вот и остался у нас в Бондарях по случаю. С работы ему помогли построить небольшой щитовой домик, в котором он безбедно стал жить.

Потом и мы к его домику и к нему прикипели так, что почти породнились.

Подлое нелепое убийство дяди Миши в один день в корне изменило во мне всяческое отношение к жизни. Школа для меня стала единственным местом, где я мог по-настоящему чувствовать себя состоявшимся и нужным человеком. Наверное, это и было настоящим взрослением, а не играми. Так из личинки вылупляется неожиданное крылатое существо. Я сразу понял, что жизнь имеет только одно направление движения, и второго круга не бывает.

Такая вот история…

Однажды, на летних каникулах, когда вольным школярам хочется невозможного, а денег нет, дядя Миша пригласил нас поработать в лесу, где намечалась, в связи с пожарами, большая чистка горелого --">