Михаил Николаевич Лайков - Ожидание

Вот так им командуйте: в сторонку, в сторонку! И голос потверже. Поняли? Ты где его взял? — спросил Виктор о значке депутата горсовета, нацепленном на Яше.

— Нашел.

— Ну, действуйте.

Придурки кинулись исполнять поручение. Саша с Виктором опять закрылись в машине.

— Слушаются… — увидели они оттуда, что народ беспрекословно подчиняется указаниям Яши и Гоши, проходит вдоль стенки.

Следы вокруг трупа начало заметать. Снег набился в бороду мертвеца, в шерсть на голой груди. Виктор опять связался по рации с отделом, и ему опять ответили, что катафалк давно выехал.

— Зачем мы его караулим? — спросил Саша. — Утащит его кто-нибудь, что ли?

— А ты в милиции давно? — спросил Виктор.

— Сразу после армии.

— Ну так что ж ты глупые вопросы задаешь?

Саше и Виктору совсем сделалось скучно. От скуки прислушались к милицейскому эфиру, в котором звучала будничная чепуха жизни: такой-то группе указывалось ехать разбираться в семейной ссоре с употреблением топора, другой — к общежитию бумкомбината, в котором был замечен спускаемый на простынях из окна третьего этажа холодильник.

— Ухтин бежит! — сказал Саша. — Банку гонит!

Ухтин был высокий крепкий парень с курчавой бородой. Одет он был в легкий тренировочный костюм. Виктор посигналил. Ухтин увидел их и, радостно блестя глазами и зубами, подбежал к машине.

— Залезай, — открыл ему дверцу Виктор. — Ты чего так налегке? А где куртка, что я тебе дал?

Ухтин смутился:

— Виктор Николаевич… Я ее отдал одному… Мерзнет…

— А ты не мерзнешь?

— Мне не холодно, — улыбался Ухтин, и по его розовому, свежему лицу было видно, что ему в самом деле не холодно. Снег растаял на его бороде, в машине запахло дождевой свежестью.

— Игорь, ты когда-нибудь болел? — спросил Саша.

— Один раз. Отравился молочной смесью. Импортной… Наша просроченная годится, импортная нет. Кто там лежит?

— Кто-то из бывших… Во! Может, ты его знаешь? Пошли посмотрим.

Первым к трупу подошел Виктор, следом Саша и Ухтин. Подбежали и Гоша с Яшей. Виктор смел рукавицей снег с лица покойника и каким-то странным, изменившимся голосом позвал:

— Саша!

Саша посмотрел и увидел: у покойника приоткрылись глаза. Из-под сизых век блестели зрачки, и нельзя было назвать этот взгляд мертвым, незрячим.

— Высматривает, — шепнул Саша, отступая от трупа.

Виктор тоже попятился.

— А, это Броднев, — узнал Ухтин. — У него дядя главный на санстанции.

— Броднев? Он, кажется, тоже в милиции служил?

— Нет, он пожарником был. Не то капитан, не то майор.

Они втроем вернулись в машину, а Гоша с Яшей, замерзшие, но не уставшие, продолжали направлять прохожих по узкому пути. Снег не переставал. Смеркалось. Прохожих прибавилось. Это пошли возвращающиеся с работы. Виктор по рации ругался с отделом.

— Он, видно, окоченел, скукожился. Вот веки и стянуло, — сказал Саша.

— Ясное дело, — откликнулся Виктор. — Что ж он, в самом деле высматривает, что ли? Хе!

Помолчали.

— А в прошлый раз, когда выходили… Я не обратил внимания…

— Я тоже…

— О чем это вы? — спросил Ухтин.

— Да глаза у мертвого открылись.

— Глаза? По-моему, закрытые…

— Открытые.

— Ну пусть открытые, если вам так хочется. — Ухтин улыбнулся. Он не любил спорить. — Какая разница…

— Может, показалось? — спросил Саша.

— Хрен его знает… Ты куда?

— Пойду посмотрю, — сказал Ухтин.

— Сиди. Какая разница… Фигня все это, — сказал Виктор.

— Игорь, ты вроде бы и в монастыре жил?

— Недолго… Там у них спортом нельзя заниматься. Я и ушел.

— Но вообще с религией ты согласен?

— С религией? Вообще-то согласен. А что?

— И ты веришь во все это?

— Во что?

— Ну… В душу там, в тот свет…

Ухтин пожал плечами и, словно бы извиняясь, сказал:

— Виктор Николаевич, ну что значит веришь, не веришь? Оно есть. Просто мы мало этим интересуемся. Я вот недавно прочитал: из всех знаний, накопленных человечеством, девяносто пять процентов о мертвой природе. И меньше процента о человеке. Каждый человек в своей жизни постоянно сталкивается с этим, только он мало интересуется своей жизнью.

По улице, слепя фарами, сигналя, набирая скорость, мчал победительный джип Колхозника.

— А вот то, что ты сидишь в этом рванье и не знаешь, где ночевать сегодня будешь, а он прет на джипе в ресторан — это как? — спросил Виктор.

Игорь Ухтин на это не успел --">