Масахико Симада - Любовь на Итурупе

услышал мудреный научный термин, но позже понял, что так говорят все.

– На Итурупе тоже есть. Покупать не надо.

Не послушавшись старухи, я купил пакетик сушеной морской капусты, сказав, что съем ее в дороге. Сдачу я не взял. Когда больше нечего есть, морская капуста притупляет чувство голода и тренирует челюсти, она помогает скоротать время или успокоить нервы. Короче, заменяет жвачку.

В порту не было и намека на теплоход. А солнце уже садилось. Должно быть, и сам порт, и расписание судов существовали для того, чтобы заставлять пассажиров ждать понапрасну. Старуха прежде меня смекнула, что теплоход сегодня не придет, и свернула лавочку. Я вздохнул и пробормотал, обращаясь к самому себе:

– И куда запропастился этот теплоход, – а старуха, услышав мое бормотание, посмотрела по сторонам и произнесла по-японски, обращаясь в пространство:

– Ответ знает только ветер.

2

Отчаявшись, я вернулся в отель. Увидев мою недовольную физиономию, молоденькая девушка у стойки тихонько хихикнула и отдала мне ключ от номера. Казалось, я единственный постоялец в этой погруженной в гнетущую тишину гостинице с привидениями. Ни одной живой души, кроме немногочисленного персонала. Только крики птиц с моря да шум ветра. Даже стены выкрашены в какой-то тоскливый цвет. Идти в номер совсем не хотелось, и единственным утешением служили разговоры с девушкой, которая знала японский. Она была грубовата, зато прямо смотрела мне в глаза. И улыбаться не забывала. Говорила, что язык выучила в Хабаровском университете. Я спросил, как ее зовут.

– Нина, – ответила она.

Раньше гостиница с привидениями была жилым домом. Здесь находились квартиры портовых рабочих. Пятнадцать лет назад одна компания совместно с японцами перестроила дом в гостиницу. Только закончился ремонт, как мафия, вступив в долю с администрацией, выгнала японцев – соуправляющих гостиницы. В отместку те разослали в японские туристические агентства и на сайты турфирм письма, порочащие гостиницу. Будто в отделе размещения воруют паспорта клиентов для изготовления фальшивок, в одной из стен замурован труп убитого мужчины, а тот, кто остановится в номере, заканчивающемся на четверку, непременно умрет… и так далее. Меня пичкали этими слухами в Вакканае, в закусочной «Дрейфующая льдина». Говорили, что японские туристы, которые добираются сюда через пролив Лаперуза, обходят эту гостиницу стороной. До меня дошло, в каком прославленном месте я остановился, только когда прочитал название отеля на вешалке в своем номере. При входе в гостиницу висела другая табличка, и я не заметил ничего подозрительного, пока регистрировался и получал ключ. Видимо, в один прекрасный день название гостиницы поменяли. К тому же мне досталась комната с номером двадцать четыре. Но девушка, встречающая постояльцев, оказалась приветливой, я решил не вспоминать о дурной славе отеля.

Изучив расписание теплоходов, я собрал вещи около полудня и хотел было рассчитаться, но девушка смущенно сказала, что вовремя здесь ходят только суда из Вакканая. А те, что идут отсюда на Итуруп и Кунашир, всегда опаздывают.

– Тогда давай поспорим, раз они так редко ходят по расписанию, – предложил я.

Если теплоход не опоздает, она проводит меня до порта. А если задержится, я приглашу ее на ужин. Я ничем не рисковал: выиграю или проиграю, не важно, все равно хорошо проведу время. Пари я успешно проиграл. Как раз пришла Нинина сменщица, и, так и не разгадав мою хитрость, Нина пошла со мной ужинать.

Мы сели в углу гостиничного ресторана, где сегодня утром я пил чай. Нина достала из холодильника заиндевевшую бутылку водки. Вместо закуски я разложил на столе свое угощение, купленное у старухи-кореянки. Как мне объяснили, в ресторане нет меню – все безропотно едят то, что приготовит повар, а он, как всегда, пьянствует в одиночку у себя на кухне. Я все же поинтересовался, что он может приготовить. Из кухни эхом отозвался сиплый голос:

– Пельмени.

Любимое блюдо сибиряков, похожее на вареные китайские гёдза.

На Сахалине со мной не происходило ничего хорошего. На таможне все мои деньги пересчитали, чемодан с нижним бельем переворошили, отвели в какой-то кабинет, где заставили ждать полчаса, а потом настойчиво расспрашивали о цели приезда. Я подумал, что мне намекают на взятку, и попытался сунуть двадцатидолларовую бумажку, но это, похоже, только оскорбило гордую сотрудницу таможни.

Говорят, когда Чехов жил --">