Борис Маркович Клейман - Печаль весны первоначальной (СИ)

Гениальный папа называет это "инверсия знака". А "спились" слишком простое объяснение в масштабах всей страны.

Они обходили горку Гурезь, ту самую, с бывшим капищем, огибая которую хитренько втекала в Капор Куляба - речушка болотистая и непроходимая. Как они, рудных дел иноземцы, хотели подрыть под гору подкоп, не затопив его грунтовыми водами двух речушек, было не понятно. Ещё одна легенда, должно быть.

А мысок, с которого устремлялась вверх Гурезь, уже весь покрылся цветущими одуванчиками и кое-где даже нарциссами.

И они вступили на эту полянку и по сырой земле направились к подножию горы.

- Хотите цветов? - спросил Константин и нагнулся сорвать какой-то синий весенний бутон.

- Ни в коем случае! - повысила голос Ольга. - Спаси и сохрани тебя.

- Почему? - удивился тридцатилетний парень.

- Сорви лучше нарцисс: приглядись - на что похож венчик? Наш пропуск. Иди за мной.

Оцепенение напало на Константина и он, как сомнамбула, двинулся за главным редактором университетского телевидения и преподавательницей-почасовиком "История русской критики и журналистики девятнадцатого века". Они пришли туда, где никогда не двигалась никакая история и не существовало никакой России. Здесь стояла древняя очень старая берёза. Спокон веку её расщепила стихия почти у корня, и она росла в два ствола большой круглой рогулькой.

- Стой здесь, - приказала Ольга.

Лицо её одеревенело и исказилось - все черты мягкой женственности пропали и выступила мертвенная окаменелость черепа. Из-под ног к стволу проползли, металлически блестя, два длинных ужа с оранжевыми пятнами на затылках. Ольга подошла к дереву и вставила свою голову между чёрно-белыми корявыми стволами. Но вдруг, будто что-то вспомнила, выпрямилась и приказала Косте:

- Пролезь между ними. И не спрашивай - зачем! - со сталью в голосе произнесла она.

И Костя пролез. И она пролезла вслед за ним.

По ту сторону стоял полумрак. Гора пропала, и вместо неё темнел стеной густой без листвы лес. Воздух был пуст, бездвижен и без запахов. Небо отсутствовало над головами - вверх уходила чёрная бездна. У самой берёзы на корточках сидела старуха с путаными космами. Висело на ней какое-то обветшалое тряпьё, из-под которого торчали жилистые кривые ноги с большими ступнями. Она подняла голову и втянула в себя воздух.

- Ох ты, - произнесла трескуче, - пóтом пахнешь да ссаками. Живая, чай. Вот возьми-тко пирожка моего покушай. Да и дальше ступай, к болоту.

Лицо её безносое уставилось на людей. Глаз у старухи не было. В пустых глазницах сквозь пряди нечистых волос тлели красным угольковым светом огоньки.

- Ты поешь-покушай еды-пищи нашей.

- Не бери, - прошептала Ольга. - Не вернёшься. И в глаза ей не смотри долго - увидит.

Она протянула старухе цветок нарцисса, и та, зажав стебель в кулаке, пообещала:

- Идите-идите, уж-тко помогу.

Она постучала венчиком нарцисса себе по ладони и сдула, приговаривая что-то, пыльцу на Ольгу. Пришельцы попятились от старухи и подошли к берегу болота.

- Мы где? - испуганно спросил Константин, прикрывая себе сиськи ладонями.

- Нам неизвестно, где запад лежит, где является Эос; где светоносный под землю спускается Гелиос, где он на небо всходит... - пробормотала бывшая студентка филологического факультета. - Нет здесь ни востока, ни запада, ни севера, ни юга. Ни купола над головой, ни земли под ногами.

- Плодитесь, размножайтесь и наполняйте землю! - хрипло захохотала за их спинами старуха.

Ольга потянула себя за нос кверху, и её кожа на лбу расстегнулась, как замок-молния. Она тянула всё дальше и дальше так, что волосы причёски и уши отвалились и повисли на плечах.

- Помоги мне.

И Костя потянул нос вниз с затылка вдоль позвоночника. Её кожа, словно комбинезон, упала к ногам, и из неё выпрыгнула жаба.

- Иди за мной, - пробулькала она и сползла брюхом в тяжёлую воду болота.

И самец-лягушонок прыгнул вслед за ней. Жаба взлезла на мокрую кочку. Константин-лягушонок сидел у неё на спине, обхватив тонкими липкими лапками белёсое её брюхо, колыхающееся от похоти. Его острый гилес проник в жабью клоаку и осеменил её. Жаба прикрыла веками

--">