Земовит Щерек - Татуировка с тризубом

жизни сказал, что на их могилах будут выжженные лазером портреты, они бы перекрестились и со страха сбежали.

И здесь, на кладбищах, тоже было все покрашено в желто-голубой цвет. Ворота, ограды. На памятниках украинским героям лежали венки и цветы.

***

Солнце уже практически свалилось на землю, небо сделалось оранжевым, все вокруг начало выглядеть так, будто после ядерного пиздеца. Впрочем, не так уж все было далеко от истины. Апокалипсис на этой земле уже состоялся, и вот теперь все медленно и спокойно доживало своего конца. Ну да, иногда что-то и ремонтировали, только ремонт этот был не до конца серьезным, как будто бы в ожидании, что для настоящего ремонта время еще придет. Когда-нибудь, когда будет получше. Майданов через пятнадцать.

***

В местечке Опары жестяной навес на остановке тоже выкрасили в желто-синий цвет. На нем той же желто-синей краской набросали Казака. Тело еще было на желтом, голова — уже на синем, так что выглядел он несколько так, словно ему ее привинтили. В руках он держал две обнаженные сабли и стоял по пояс в облаках. В испарениях. Наверное, вся идея заключалась в том, чтобы изобразить кого-то из Небесной Сотни, но выглядело все словно перерисованный плакат, рекламирующий некий фильм. Как это делают в Африке. Неуклюже, зато от всего сердца.

***

Облака, из которых выступал Казак, были белыми. Той же краской с разгону помазали издыхающую и рассыпающуюся стеночку возле остановки. Для местных властей это должно было быть выгодно, рассуждал я, обходя ямы в проезжей части. Покупается желтая и синяя краска и вручается какому-нибудь патриоту, обладающему художественными талантами. Художник-патриот, думал я, всегда найдется, чего-нибудь намалюет, и следующих пару лет о ремонте можно и не думать.

На зеленой кривой урне для мусора, стоящей тут же, написано "ПТН ПНХ": "Путин, пошел нахуй". На остановке никого не было. И вообще, в радиусе взгляда никого не было. Приличный, провинциальный апокалипсис.

***

Точно то же самое, помню, происходило и в Крыму в те времена, когда там еще правила Украина. Все было желто-синим. Ограждения, стены, ворота. Иногда даже столбы. Все так, словно бы они надеялись на то, что случится, и хотели подготовить русским дофига обдирания, очистки, перекрашивания. И у тех, не сомневаюсь, этих проблем было выше крыши. Наверняка они у них до сих пор, потому что убрать все это просто так не удастся. Весь Крым был желто-голубым.

То же самое и на Донбассе, то есть, той его части, которая осталась под властью Киева. В Красноармейске желто-синей краской были выкрашены гигантские бетонные буквы названия города на въезде. Под шумок теми же цветами размалевали и барельеф красноармейца в буденовке. У него даже звезду с головного убора не скололи. Вот он и стоял там, печальный, желто-голубой воин Красной Армии, как будто победители выжгли у него на лбу свой знак. И выглядел он униженным пленником.

***

Мы ожидали маршрутку из Краматорска в Славянск. Относительно недавно украинская армия выгнала сепаратистов из обоих этих городов, и теперь в желто-синий цвет было выкрашено все, что только было можно. Ленину, поскольку тогда еще в Краматорске он стоял, выкрасили штанины и цоколь. Тризуб был намалеван даже на киоске с чебуреками. Здесь это рисование выглядело уже не как маскировка невозможности. Э, здесь это разрисовывание выглядело словно победная пляска. Очень печальная пляска, зимняя и мрачная, потому что между Краматорском и Славянском, казалось, имеются только два зимних цвета: белый и черный. Эти: желтая с синей, как правило, ассоциирующиеся с летом, с солнечным небом, ничего не оживляли. Легче от них не становилось.

Потому что продолжалась зима, снег делался черным; по заледеневшим ступеням вокзала осторожно входили старушки в тяжелых пальто. Большой зал автовокзала был чудовищно пуст, только в углу трясся от холода какой-то пес. Перед зданием несколько солдат с украинскими эмблемами на рукавах цеплялись к девушке. Та поглядела на них презрительно и, разведя два пальца, показала, какой, по ее мнению, у них длины. Солдаты загоготали, но как-то неуверенно. Это должен был быть гогот насмешливый, только ничего из этого не вышло, поскольку несколько отправлявшихся и ждущих маршрутку слегка усмехнулись и отвели взгляды. Этого хватило: --">