Жужа Тури - Под одной крышей

ералаш в комнате, а теперь вот и кольцо, которое находилось в одной из кассет.

Барон прошелся по комнате. В прихожей слышались чужие голоса, шум шагов… Да, да, пролетарская семья, которой жилищное управление выдало ордер… и целый выводок детей, один из них даже лапал его своими грязными руками… вот оно как повернулось!.. Барон нервно дернул головой и зашагал по комнате.

«Может быть, хотя такое предположение вряд ли имеет под собой реальную почву, все это не всерьез, а проделки своенравной Амелии — небольшая месть, дабы доказать, что относительно драгоценностей все же она взяла верх, добилась своего, и сейчас на Розовом холме, упоенная победой, рассказывает тетушке о своем героическом поступке. Но пока остается неясным, откуда у Амелии оказались деньги на машину. Если она взяла у кого-то взаймы, то наверняка посвятила его в свои планы, если же решила бежать, то вместе с ней совершит побег и сообщник, но об этом еще рано говорить…»

Барон снял сапоги, в ванной переоделся в городское платье, обул полуботинки и на трамвае поехал в Буду — через мост Франца-Иосифа в другой конец города; примерно час он находился в пути.

Тетю жены он застал одну и сразу приступил к делу:

— Амелия была у тебя вчера?

Вдова дяди Куно сразу почуяла что-то недоброе.

— Нет, не была, она уже два дня как не показывается, что-нибудь случилось?

— Ничего особенного, — сдержанно ответил барон. — А компания собиралась?

— В том-то и дело, что нет, — сказала вдова, — все остальные всегда там, где Амелия и Матеффи, и, как тень, всюду следуют за ними. Вчера и позавчера вечером кое-кто заглядывал, но было скучно и все скоро разошлись. Да рассказывай же наконец, вижу по тебе: что-то произошло…

— Ничего не произошло, — повторил барон и встал. — Не знаешь случайно адреса Матеффи?

Тетя всячески старалась увернуться, догадываясь кое о чем, и это ее тревожило. «Чего доброго, попадешь в неприятную историю. Эгон справедливо станет упрекать меня за то, что в своем доме я на многое закрывала глаза…» Из раздумья ее вывел нетерпеливый голос барона:

— Прошу тебя, не придумывай никаких трагедий, ведь ты знаешь, я ненавижу скандалы. Если знаешь адрес Матеффи, говори, если нет, узнаю в другом месте.

Так барон с Розового холма отправился прямо на улицу Пала Кирая. Там его встретила настоящая фурия, встретила потоком проклятий и брани. Чего только не наговорила она о «дружке господина», который выдавал здесь себя за благородного, выманил все ее сбережения и удрал, скорей всего с той цацей, которая приходила сюда недавно… И опять последовал целый поток проклятий, истерических воплей, сопровождавших барона Вайтаи с четвертого до первого этажа.

Он шел среди, обгоревших домов на площади Эржебет, мимо перевернутого танка, ржавых железных балок, рухнувшего киоска. Но Эгон Вайтаи смотрел только прямо перед собой, словно все это совершенно не касалось его. С улицы Зрини свернул на Академическую. Чем дальше он шел, тем отчетливее воспроизводились в его памяти мельчайшие подробности минувшего дня. Вспомнил, что вчера утром Амелия отправилась именно в эту сторону. По пути, на улице Зрини, он навел справки в одном гараже, затем зашел к усатому толстяку, своему старому знакомому, и получил там исчерпывающую информацию о вчерашней поездке баронессы в Чобад.

— Ваша дражайшая супруга была какая-то взвинченная, да и не мудрено по нынешним-то временам. При ней была сумка, которую она не выпускала из рук. Так вот, значит, какие дела…

— Спасибо, — поблагодарил барон и вышел из гаража.

«Куда теперь?.. Домой, разумеется. Следствие закончено, все дальнейшие меры не имеют смысла. Можно, правда, сходить на Восточный вокзал и попытаться узнать что-нибудь у служащих, но за это время наверняка успела заступить новая смена. Итак, домой…»

Стоявший в воротах Ласло Ковач вежливо приветствовал хозяина дома:

— Здравствуйте, господин барон. — Ответа не последовало, барон смотрел на него, как на пустое место. Дворник обиженно пробормотал себе под нос: — Чтоб тебе пусто было!

В квартире стояла необычная тишина. Приближался вечер. От ощущения пустоты было жутко и нестерпимо тоскливо. Старые жильцы уехали, отметил про себя барон, он видел их в окно сегодня утром. А новые ушли куда-то…

В комнате он увидел тот же ералаш, который застал утром: разбросанная одежда, открытый чемодан, расплывшиеся на столе жирные пятна.

В --">