Виктор Олегович Пелевин - Generation «П»
Название: | Generation «П» | |
Автор: | Виктор Олегович Пелевин | |
Жанр: | Современная проза | |
Изадано в серии: | Эксклюзивная новая классика | |
Издательство: | АСТ | |
Год издания: | 2015 | |
ISBN: | 978-5-17-092361-8 | |
Отзывы: | Комментировать | |
Рейтинг: | ||
Поделись книгой с друзьями! Помощь сайту: донат на оплату сервера |
Краткое содержание книги "Generation «П»"
Ставший культовым в молодежной среде, роман «Generation „П“» посвящен явлению, проникшему во все поры нашей повседневной жизни, - рекламе. Многие склонны брезгливо отмахиваться от нее как от назойливой мухи, считая чем-то несерьезным. Но разве рекламные слоганы не вошли плотно в нашу речь? Разве «рваная стилистика» рекламных клипов не влияет на наше сознание?
Герой романа Вавилен Татарский полагает, что ему известна подлинная цена рекламы - ведь именно он ее создает. Но ему и в страшном сне не может привидеться истинная сила джинна, выпущенного им из бутылки.К этой книге применимы такие ключевые слова (теги) как: постмодернизм,сатира,философская проза,экранизации
Читаем онлайн "Generation «П»" (ознакомительный отрывок). [Страница - 3]
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (7) »
Оказалось, что это не совсем так. Оказалось, что вечность существовала только до тех пор, пока Татарский искренне в нее верил, и нигде за пределами этой веры ее, в сущности, не было. Для того чтобы искренне верить в вечность, надо было, чтобы эту веру разделяли другие, — потому что вера, которую не разделяет никто, называется шизофренией. А с другими — в том числе и теми, кто учил Татарского держать равнение на вечность, — начало твориться что-то странное.
Не то чтобы они изменили свои прежние взгляды, нет. Само пространство, куда были направлены эти прежние взгляды (взгляд ведь всегда куда-то направлен), стало сворачиваться и исчезать, пока от него не осталось только микроскопическое пятнышко на ветровом стекле ума. Вокруг замелькали совсем другие ландшафты.
Татарский пробовал бороться, делая вид, что ничего на самом деле не происходит. Сначала это получалось. Тесно общаясь с другими людьми, которые тоже делали вид, что ничего не происходит, можно было на некоторое время в это поверить. Конец наступил неожиданно.
Однажды во время прогулки Татарский остановился у закрытого на обед обувного магазина. За его витриной оплывала в летнем зное толстая миловидная продавщица, которую Татарский почему-то сразу назвал про себя Манькой, а среди развала разноцветных турецких поделок стояла пара обуви несомненно отечественного производства.
Татарский испытал чувство мгновенного и пронзительного узнавания. Это были остроносые ботинки на высоких каблуках, сделанные из хорошей кожи. Желто-рыжего цвета, простроченные голубой ниткой и украшенные большими золотыми пряжками в виде арф, они не были просто безвкусными или пошлыми. Они явственно воплощали в себе то, что один пьяненький преподаватель советской литературы из Литинститута называл «наш гештальт», и это было так жалко, смешно и трогательно (особенно пряжки-арфы), что у Татарского на глаза навернулись слезы. На ботинках лежал густой слой пыли — они были явно не востребованы эпохой.
Татарский знал, что тоже не востребован эпохой, но успел сжиться с этим знанием и даже находил в нем какую-то горькую сладость. Оно расшифровывалось для него словами Марины Цветаевой: «Разбросанным в пыли по магазинам (Где их никто не брал и не берет!), Моим стихам, как драгоценным винам, Настанет свой черед». Если в этом чувстве и было что-то унизительное, то не для него — скорее для окружающего мира. Но, замерев перед витриной, он вдруг понял, что пылится под этим небом не как сосуд с драгоценным вином, а именно как ботинки с пряжками-арфами. Кроме того, он понял еще одно: вечность, в которую он раньше верил, могла существовать только на государственных дотациях — или, что то же самое, как нечто запрещенное государством. Больше того, существовать она могла только в качестве полуосознанного воспоминания какой-нибудь Маньки из обувного. А ей, точно так же, как ему самому, эту сомнительную вечность просто вставляли в голову в одном контейнере с природоведением и неорганической химией. Вечность была произвольной — если бы, скажем, не Сталин убил Троцкого, а наоборот, ее населяли бы совсем другие лица. Но даже это было неважно, потому что Татарский ясно понимал: при любом раскладе Маньке просто не до вечности, и, когда она окончательно перестанет в нее верить, никакой вечности больше не будет, потому что где ей тогда быть? Или, как он записал в свою книжечку, придя домой:
«Когда исчезает субъект вечности, то исчезают и все ее объекты, — а единственным субъектом вечности является тот, кто хоть изредка про нее вспоминает».
Больше он не писал стихов: с гибелью советской власти они потеряли смысл и ценность. Последние строки, созданные им сразу после этого события, были навеяны песней группы ДДТ («Что такое осень — это листья…») и аллюзиями из позднего Достоевского. Кончалось стихотворение так:
Что такое вечность — это банька,
Вечность — это банька с пауками.
Если эту баньку
Позабудет Манька,
Что же будет с Родиной и с нами?
Драфт Подиум
Как только вечность исчезла, Татарский оказался в настоящем. Выяснилось, что он совершенно ничего не знает про --">- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (7) »
Книги схожие с «Generation «П»» по жанру, серии, автору или названию:
Виктор Олегович Пелевин - Who by fire Жанр: Современная проза Год издания: 2007 Серия: Рассказы Виктора Пелевина |
Александр Викторович Иличевский - Матисс Жанр: Современная проза Год издания: 2016 Серия: Эксклюзивная новая классика |
Другие книги из серии «Эксклюзивная новая классика»:
Роберт Иванович Рождественский - Лучшие стихи Жанр: Поэзия Год издания: 2016 Серия: Эксклюзивная новая классика |
Наринэ Юрьевна Абгарян - Понаехавшая Жанр: Современная проза Год издания: 2015 Серия: Эксклюзивная новая классика |
Януш Вишневский - Гранд Жанр: Современная проза Год издания: 2015 Серия: Эксклюзивная новая классика |
Александр Викторович Иличевский - Матисс Жанр: Современная проза Год издания: 2016 Серия: Эксклюзивная новая классика |