Ольга Невзорова - Мы были чуть знакомы…

обидится. Не сдерживаемые ничем и подогретые винными парами солёные капли ручьём хлынули из её глаз. Она стояла на коленях и горько оплакивала испорченную вещь, верную подругу и свои напрасно прожитые годы.

— Что случилось? Вам плохо? — услышала она сквозь собственные рыдания чей-то участливый голос.

Настя отняла руки от заплаканного лица и увидела прямо перед собой мужские ноги в джинсах и чёрных ботинках на тонкой подошве. Она снова всхлипнула и только сейчас почувствовала, как вымокли и замёрзли в холодной осенней луже её колени.

Незнакомец чуть отступил назад и присел перед ней на корточки, с любопытством заглядывая в её мокрые глаза.

— Что произошло? Могу я вам чем-нибудь помочь?

«Помочь?» — сокрушённо повторила про себя Настя и покачала головой. Чем он сможет ей помочь? Подарит новую жизнь или заставит мужа бросить глушить водку? Она с сожалением посмотрела на пакет, хранивший в себе бесполезные осколки, и тяжело вздохнула. Разбитого кувшина всё равно не склеишь.

Молодой человек внимательно проследил за её взглядом и потянулся рукой к сумке. Хрустальные осколки звякнули, как самое обычное стекло, и ссыпались на дно пакета. Незнакомец заглянул внутрь и с пониманием покачал головой.

— Что это было?

— Хрустальная ваза… подарок, — отрешённо пояснила Настя, шмыгая носом.

— Жаль, конечно, но говорят, что посуда бьётся к счастью, — попробовал утешить её мужчина. — Давайте-ка я лучше помогу вам подняться.

Через секунду Настя снова ощутила себя в привычном вертикальном положении, слегка покачиваясь на тонких каблучках. Набухший от воды подол пальто упрямо тянул её обратно вниз.

— Благодарю вас, — заплетающимся языком произнесла она, — вы очень любезны.

У неё внезапно закружилась голова, и, чтобы не оказаться на земле во второй раз, она машинально вцепилась пальцами в рукав его кожаной куртки.

— Да вы пьяны! — Мужчина чуть поморщился — должно быть, уловил исходящее от неё водочное амбре.

— Да, пьяна, — с вызовом согласилась Настя, не выпуская из рук спасительный рукав незнакомца. — Имею полное право.

— Что же мне с вами делать? — озадаченно проговорил молодой человек, крепко придерживая повисшую на нём Настю, и по тону его голоса она сразу поняла: одну посреди улицы её не оставят.

— Где вы живёте? Я отвезу вас домой.

Настя подняла на него восторженно-пьяный взгляд:

— На чём, на закорках?

Незнакомец коротко хмыкнул:

— Больно много чести!

Он сгреб её в охапку и с силой повёл к стоявшей у обочины дороги серебристой иномарке. От всех этих резких движений тошнота только усиливалась. Мужчина открыл дверцу и впихнул Настю на заднее сиденье. Она упиралась, но парень крепко удерживал её за плечи.

— Выпустите меня! — протестовала Настя. — Мне плохо, я хочу домой!

Незнакомец захлопнул дверцу, обошёл вокруг машины и сел за руль.

— Поверь: я не меньше тебя хочу этого, — заговорил он, обращаясь к ней на «ты». — И чем скорее ты назовёшь мне свой адрес, тем быстрее каждый из нас окажется у себя дома.

Настя уловила в его голосе лёгкое раздражение.

— Хорошо, — сдалась она. — Улица Народного Ополчения, дом три.

Ей неожиданно вспомнился похожий фрагмент из любимого фильма «Ирония судьбы», и она, с трудом сохраняя серьёзность, добавила:

— Второй подъезд, третий этаж, квартира двадцать один, звонить два раза.

Незнакомец, кажется, не оценил её остроумия — завёл двигатель и молча покатил по указанному адресу.

После промозглого ветра и надоевшей слякоти в салоне машины было тепло и уютно. Настя спрятала за ухо прядь намокших от дождя волос и вальяжно откинулась на спинку сиденья. В копчик сразу же упёрлось что-то очень твёрдое. Она слегка отстранилась и пошарила рукой: позади неё на диване лежала пара деревянных костылей. Настя удивлённо поиграла бровями, но тут же забыла про костыли и устало смежила веки — ровный ход машины и почти бесшумная работа двигателя оказывали на неё усыпляющее действие.

Но именно в этот момент, когда её замёрзшие коленки совсем уже оттаяли и согрелись, а голова была готова свеситься на грудь, она вдруг почувствовала новый прилив тошноты. Раньше, на свежем воздухе, ей как-то удавалось гасить предательские позывы. Но теперь, когда её прилично укачало и разморило в духоте --">