Лиз Тренау - В любви и на войне

Когда на городской доске объявлений развесили уведомления о наборе добровольцев, она умоляла его не идти в армию. Но потом ситуация стала серьезнее, все молодые люди пошли на фронт, и она заставила его пообещать, что он вернется к ней живым и здоровым. Верный своему слову, он дважды возвращался в отпуск после учений. Он изменился: казалось, он вырос на несколько сантиметров и, безусловно, стал сильнее физически, у него налились мышцы, которых она никогда прежде не замечала. Берти-шутник исчез; он стал более серьезным и вдумчивым и изо всех сил старался как можно активнее общаться с окружающими. В помещении он ощущал беспокойство и дискомфорт.

Казалось, он расслаблялся, только когда они с Руби гуляли по лесам и полям. И все же, как бы осторожно она ни задавала свои вопросы, он по-прежнему отказывался говорить о том, чем занимался все это время. Только в самый последний момент он проговорился, что это его последний отпуск в ближайшем будущем: их куда-то надолго отправляют. Он не сказал, куда именно.

Они поженились в понедельник, накануне его отъезда, в местном муниципалитете, церемония вышла спешной, скомканной. Ее мать всю жизнь откладывала деньги на этот случай, и, когда увидела дочь в свадебном платье, разрыдалась. «Война или не война, а у вас будет день, который вы запомните на всю свою жизнь!» – сказала она.

Какой это выдался день! Яркое солнышко, пушистые белые облака, повсюду – улыбки друзей. И такая радость переполняла все ее естество, что казалось, еще чуть-чуть, и она лопнет. А те две ночи в отеле «Милл» – их «медовый месяц» – были самыми счастливыми в ее жизни. Хотя вначале они отчаянно смущались друг друга, она открыла в себе новый мир страсти, невыразимого блаженства, которое как будто ждало своего часа все ее детские годы. Теперь она чувствовала всю полноту жизни.

Днем они гуляли по заливным лугам, останавливались и наблюдали за странными коричневыми рыбинами, томно плывущими против течения реки, или слушали песни жаворонка над головой, а однажды даже заметили, как среди ветвей синей вспышкой мелькнул зимородок.

– Хочется, чтобы это никогда не заканчивалось, – вздохнула она, чувствуя, как от радости кружится голова. – Пожалуйста, не покидай меня, Берти. Я жить без тебя не могу.

– Я скоро вернусь, обещаю, – сказал он, и она поверила.

Когда он ушел, Руби запретила себе переживать. Она решила быть сильной и не унывать. В конце концов, именно об этом он ее просил. Он выполнял свой долг перед королем и страной и поклялся, положа руку на сердце, что будет избегать опасности. Конечно, она скучала по нему, конечно, каждый вечер засыпала в слезах. Но она верила, что скоро он вернется домой, это неизбежно – Берти никогда не нарушал своих обещаний.

Поэтому, когда пять месяцев спустя она получила телеграмму, а потом стандартный армейский формуляр Б104-83, датированный сентябрем 1917 года, гласивший: «С прискорбием сообщаем вам, что ваш муж, Альберт Бартон, пропал без вести в битве при Пашендейле», – она убедила себя, что с ним просто временно нельзя связаться. Поспешно возведя воображаемую стену вокруг сердца, Руби не позволяла себе думать о другом исходе. «Берти обещал вернуться домой целым и невредимым, а он всегда держит свои обещания», – писала она. Он очень скоро появится. Она буквально слышала, как он говорит офицеру: «Я просто покурить выходил, господин офицер. Вы по мне не соскучились?» В школе ему часто попадало за дерзость.