Кирилл Рафаилович Кобрин - Поднебесный Экспресс

пластиковым светом, отчего голые ветви больших деревьев, обрамляющих торжественное передвижение от маленьких Восточных ворот к большим, кажутся еще более чужими, нежели они есть на самом деле, вечерами ситуацию спасают яркие прожектора теннисного корта слева, там свет насыщает розоватый грунт площадок, придавая хоть какое-то тепло этому времени года, этой части кампуса, этому городу, этой стране и этому миру. Но сейчас корт темен, пять утра, так что вперед, левая рука сжимает ручку чемодана, который катится на колесиках, подпрыгивая на выбоинах, правая рука сжимает ручку точно такого же чемодана, который делает то же самое, к спине прижата мягкая ребристая спинка рюкзака, за которой угадывается – сквозь относительно мягкий чехол – поверхность лэптопа, правое плечо оттягивает сумка, она равномерно, с каждым шагом бьет по ягодице. Нужно дойти до лотосового пруда, обогнуть его справа или слева (лучше справа, чтобы сказать «бай-бай» Мао, добродушно, но свысока приветствующему тех, кто решил заглянуть в здание химического факультета), а потом снова прямо. Там, миновав библиотеку, корпус всяческих политических наук, а также даосизма, ворота, два шлагбаума, две будки охранников, справа узкий выход для пеших, слева здание тибетских штудий и университетский музей. Сразу после ворот, на небольшой стоянке, такси.

2

На мост. Пусто. Через реку два пешеходных променада, повыше и пониже. На той стороне. Широкая улица. Торговый дом, в рекламах гаджетов. Здание новое, уродливое, осыпается. Светло-коричневое – возможно, освещение такое. В домах почти все окна темные. Дома: восьмидесятых, девяностых, нулевых, десятых. Совсем трущобы, облупленные стены, окна и балконы прикрыты прутьями. Белье. Везде белье. Облупленные, но не трущобы еще, через пять лет будут. Претензии на изыск, кирпич, не панели. Белое, светло-коричневое. На крышах и последних этажах – шапки зелени. Сады Семирамиды. Си Ми На Ми Ду. Тропики непечальные. Торчащие из любой трещины. Потом серые, высокие, металл, стекло, бетон, строгость непервоначального накопления, скорее первоначального распределения непервоначально накопленного. Железо ржавеющее, тропики. Стекла мутные, блеска нет, непрозрачность распределения накопленного. Бензиновые разводы, цвета, как на Dark Side of the Moon после встречи с призмой, размазанный спектр. Новый миллениум, свечки, серые и светло-коричневые, крыши – имитация старокитайского, слегка изогнутые, с колоннами. Накопление и распределение in full swing, декоративность. Излишества от излишка. Нынешнее, свечки еще выше, светло-, просто- и темно-коричневые, многие пустые. Каменные графики роста инвестиций в недвижимость. Что завтра? Будущее? Что будет здесь? Сейчас внизу лавки и магазины. Рестораны и забегаловки. Птичьи лапки иероглифов, гласное переливание пиньиня. Где-то свет, очень поздняя еда или очень ранняя? Второе. Машин почти нет, зато трехколесные драндулеты темно-вишневого цвета сбоку, сзади, впереди, люди, огромные тюки с мусором, плодами земли, пожитками. На обочине – легкие тачки, колесницы о двух колесах. На них большие плетеные корзины, торчат метлы. Люди в больших соломенных шляпах. Старики в основном. Больницы. Много больниц. Центр красоты. Центр детского рака. Центр традиционной медицины. Центр желудочных заболеваний. Центр сексуального исцеления. Центр красоты. Центр раковых заболеваний. Центр красоты. Центр традиционной медицины. Центр остеопатии. Центр раковых заболеваний. Центр красоты. Центр дыхательных заболеваний. Детский центр здоровья. Центр раковых заболеваний. Центр красоты. Центр красоты. Центр раковых заболеваний. Центр красоты. Центр красоты. Центр красоты. Центр раковых заболеваний. Центр красоты. Центр красоты. Центр красоты. Центр красоты. Триумф красоты над раком. Три развязки. Бетонные опоры в зеленом лишае. Лианы, не плющ, Азия, юг, не Европа. За развязками просвет, дальше уже только нулевые и нынешние. На свечках электрические красные иероглифы. Миру – мир? Труд? Мао велик? Выше знамя? Хуавэй? Свечки, зубастые, с поперечными решеточками балок, будто разборные игрушечные, с крышами, как третий тон китайского. Ландшафт старого китайского арта, но вместо гор недвижимость. Птиц не видно, облака и тучи исключены за невозможностью, климат плюс выбросы. Ровная серая молочная мгла днем. День через три часа, пока исход ночи. А потом пара часов – и у меня день за спиной. Движение из стороны восхода в сторону заката, из --">