Кристофер Зухер Сташеф (Сташефф) - Сборник "Скорость убегания"

расправил плечи. — И все же это лучше чем ничего... О чем же в них говорилось?

— О немногом, но достаточно, — мстительно улыбнулась она. — Достаточно для того, чтобы понять: эта планета — тюрьма для провинившихся солдат, управляемая генералом — садистом и мазохистом одновременно; что не проходит и дня без боевых действий...

— А как же праздники? — пробормотал Дар под нос. — А воскресенья?

— Разве я не говорила, что у вас здесь чрезвычайно прибыльная торговля с аборигенами? За растительный наркотик вы рассчитываетесь бусами и запчастями, которые заказываете в метрополии через интендантскую службу. Чем не праздник для хапуг?

— И это все, что о нас известно? — удрученно спросил Дар.

— Все?! — она возмущенно уставилась на него. — Разве этого недостаточно?! Что еще хотите узнать о себе, может быть, предъявить реестр военных преступлений?

— Только не надо о преступлениях, вот они где, — провел рукой по горлу Дар. — Поговорим о чем-нибудь приятном... На Вольмаре тоже много приятного, как, например, эта таверна, увольнительные подольше, а если их не выпишут, можно сгонять и в самоволку...

— Скажете тоже, — фыркнула она. — Конечно, останься я в Бюро, подобные откровения самовольщика могли бы очутиться на моем столе.

Дар вскинул на нее глаза:

— Разве вы уже не работаете в БВС?

Она нахмурилась:

— Как бы я оказалась здесь, работая в Бюро?

Дар долгое время немо созерцал девицу, потом встряхнулся и сказал:

— Мисс, я считаю, что единственной причиной вашего появления здесь могла бы быть командировка БВС. Скажите, ну кто в здравом уме захочет добровольно посетить планету-тюрьму?

— Я, — произнесла она с сардонической усмешкой. — Взгляните: разве мои туалеты выглядят так, будто меня послало правительство?

Дар перестал что-либо понимать. Он пожал плечами:

— Извините, но я слабо разбираюсь в моде. А что, в качестве правительственного чиновника вы выглядели бы иначе?

— Конечно, — обозлилась она. — Я бы заявилась сюда в перманенте, в обтягивающем прозрачном платье и в туфлях на шпильке. Целых пять лет я терпела подобное издевательство.

— Вам не нравится модно одеваться?

— А вам понравилось бы каждый день выставляться на обозрение зевакам противоположного пола?

Губы Дара раздвинула улыбка, но он ничего не сказал.

— А вот мне не нравится! — вспыхнула она.

— И поэтому вы уволились?

— Более того, — гневно бросила она, — мне настолько надоело это конформистское шоу, что я уволилась со свистом.

— Со свистом? — переспросил Дар.

— Да, да, да! Уволилась! Бросила все к чертовой матери! — закричала она. — Я стала хьюмисткой!

— Хьюмисткой? А это еще что такое?

На мгновение она опешила:

— Вы действительно здесь, как у черта на куличках, ничего не знаете.

— Я уже пытался намекнуть на это, мисс. Мы знакомимся с новостями три раза в год, когда прибывает грузовой корабль. Так что пока не изобрели сверхсветовое радио, мы узнаем о событиях на Терре спустя пару лет.

Девушка покрутила головой:

— Вот и говори после этого об аборигенах. Ладно... Хьюмы и хьюмистки — это люди вроде меня, нонконформисты. Мы носим свободные комбинезоны, чтобы прятать тела от похотливых, алчных взоров. Мы обриваем головы, и нам не приходится делать прически а ля маркиза Помпадур. Мы избегаем каждодневной каторги, которую общество называет работой. Пусть лучше мы останемся бедняками, мы свое отслужили, у нас есть сбережения и вдобавок положенная доля правительственного годового дохода. А кроме того, мы не чураемся необходимого труда и умудряемся на это существовать. Нам хватает.

Мы делаем то, что хотим, а не то, что хочет межзвездный синдикат. Вот какие мы, хьюмы.

От этого заявления Дар слегка обалдел и выпятил губы трубочкой:

— Да. Вы не подчиняетесь никому и ничему. Анархия — мать порядка. Понял.

— Я не говорила про анархию, петух вы этакий. Я сказала, что мы нонконформисты.

— Ясно, — согласился с девушкой Дар. — Я вижу разницу, то есть увидеть попытаюсь...

Она хотела было наброситься на него, но Чолли поспел первым:

— Правильно, парень! Попытайся, попытайся, я тобой век гордиться буду, если что-нибудь получится. Но хорошо бы тебе почитать книжки по истории: без этого нельзя понять, что происходит в обществе. Первые из тех, кого впоследствии стали называть нонконформистами, появились в конце шестнадцатого века. Шекспир вывел одного из них в «Двенадцатой ночи» под именем Мальволио. Это --">