Павел Олегович Михель - Мир, который не вернуть. Том 3: Год Второй

Кое-как встал. Голова кружилась. Боль в плече отдавалась по всему телу. И пошёл, упираясь плечом в стену. За мной тянулся кровавый след. Медленно дошёл до окна.

– Беги, – сказал я, выпуская котёнка вниз на землю, и посмотрел вокруг: Паша и Кэт уже скрылись.

Улыбнулся и медленно опустился на пол, прямо у окна, напротив двери. Кое-как достал пистолет из кармана. В обойме оставалось всего два патрона. Теперь я был совсем один.

«Один?..»

–… Ты никогда не был один, – неожиданно раздался детский голос совсем рядом. Маленький мальчик сидел на стуле и болтал ногами. – Я же говорил тебе: стреляй… А ты!

– Ты и сейчас будешь меня мучить? – спросил я.

– Дурак, – обиженно ответил мальчик. – Я хочу, чтобы ты поговорил кое с кем. Секунду.

После этих слов мальчик исчез. Через несколько секунд услышал знакомый голос:

– Не сдержал ты обещание, да? Эх, ну что с тобой поделаешь, – передо мной, на корточках, сидел человек в военной форме. Теперь он уже не казался таким высоким. Это был Павлов. – Зато ты защитил своих близких – можешь этим гордиться.

– Что ты здесь делаешь? – спросил я.

– Я всегда был с тобой, здесь, – ответил Павлов, указывая на сердце, а затем на голову, – и здесь.

– Ты – моя галлюцинация?

– А разве это имеет значение? Я здесь – это главное.

Мы несколько секунд молчали.

– Как думаешь, я смог стать героем, как ты? Хотя бы приблизиться к этому? – неожиданно спросил я.

– Как я? – он усмехнулся. – Конечно. Я думаю, что для них, да и для остальных, ты останешься героем в сердцах, как я для тебя. Ты молодец. Я тобой горжусь – все гордятся, – ответил Павлов с улыбкой. – Секунду, с тобой ещё один человек хотел поговорить.

За дверью раздавались крики, но уже не реагировал на них. Восставшие ломились в дверь. Заметил как шатаются петли у двери – она совсем скоро не выдержит.

– Привет, Костя, – сказал нежный женский голос. Я неожиданно заплакал, хотя не сразу понял, чей он.

– Мама? – она, улыбаясь, кивнула. Мама была одета в лёгкое светлое платье и была совсем молодая, как в воспоминаниях из моего детства.

– Мама… я искал тебя. Долгие месяцы. Искал… Извини, пожалуйста… – начал я, но расплакался. Мама обняла меня.

– Ну-ну, – сказала она, успокаивая: – Я знаю. Теперь ты можешь отдохнуть. Ты проделал большой путь и вырос хорошим человеком. Мы с отцом гордимся тобой. Вы с Пашей вышли замечательными мужчинами… Ой, чуть не забыла: с Днём Рождения! Теперь ты совсем взрослый! Эх, а ещё совсем недавно я тебя на руках держала…

Снова расплакался и уткнулся в мамину грудь:

– Спасибо.

Мама чуть отпрянула и кивнула мне. После этого снова появился Максим. Он стоял на месте мамы:

– Вот видишь, ты никогда не был один, – я кивнул. – Послушал бы ты меня – всё нормально было. Эх, ладно – после драки кулаками не машут… – он сел рядом со мной. – Что делать будешь?

Ещё раз посмотрел на дверь, за которой были сотни голодных восставших. А затем передал пистолет мальчику. Он встал и приставил ствол к моей голове. Не хотел стать одним из них.

Мне не было грустно. Наоборот, даже появилось какое-то облегчение.

– Хорошо. Удачи тебе, где бы ты ни был потом… – сказал Максим, взвёл курок и раздался выстрел.