Мари Анатоль - Красное небо. Сборник рассказов

планов. Дети ещё совсем маленькие. Как я могла тогда решить, что сорок лет – это уже старость? Какая глупая я была, как ошибалась! Господи, как хочется жить!"

Тени (из сборника "НезаРазные истории")

Я часто видел этого старика в парке, когда по вечерам гулял с собакой. Он всегда сидел на одной и той же скамейке в самой глубине аллеи и, казалось, ждал кого-то. Всё в его фигуре выдавало нетерпение, свойственное старикам в моменты особого волнения. Он то и дело поглядывал на часы, подслеповато щурясь сквозь очки в толстой роговой оправе. Поправлял туго затянутый под самую шею галстук, отряхивал старые, но тщательно отутюженные штанины. Шляпу он мял в руках, постоянно поправляя узловатыми пальцами седые волосы. Было видно, как его волнение нарастало с приближением сумерек.

Мне нравилось наблюдать за стариком и фантазировать. Интересно, кого он может здесь так долго поджидать каждый день? Я делал большой круг по парку, играл с Джеком на лужайке, бросал ему то палку, то мячик. Так проходило не менее часа. Но, когда мы, набегавшись, возвращались по аллее, старик по-прежнему сидел на своей скамейке и всё так же ждал кого-то.

"Может быть, он встречается здесь с другом, который имеет привычку опаздывать? – размышлял я, внимательно рассматривая странную фигуру. – Или он дожидается внука из школы, а тот не спешит на встречу, заигравшись с друзьями?" Чем чаще я видел этого загадочного старика, тем больше мне хотелось узнать, кого с такой настойчивостью он дожидается. Но я не мог дольше задерживаться в парке по вечерам, нужно было возвращаться домой к ужину.

А потом наступили страшные времена. Смертельный вирус стремительно охватил всю землю, погибло много людей и ужас поселился в наших душах. Во время карантина наш любимый парк закрыли. Мы с Джеком выходили совсем ненадолго и быстро пробегали мимо, грустно глядя на пустынные аллеи и одинокие лавочки. В такие минуты я часто думал о том старике – как он, жив ли? Так пролетели месяцы карантина.

Но эта история не о том, как тяжело они дались всем нам. Ведь всё когда-то кончается. Кончилось и наше заточение. Как только открыли парк, мы с Джеком возобновили ежевечерние прогулки. Осень вступала в свои права, разноцветные листья весело кружили над мостовой, а солнышко пригревало ещё совсем по-летнему. В один из таких вечеров я вновь увидел старика на скамейке и, наконец, узнал его тайну…

Старик сидел на привычном месте. Он был всё так же парадно одет, поверх костюма на нём был старательно выглаженный серый плащ, а рядом на лавочке лежал большой старомодный зонт. Он заметно похудел, был бледен, но по-прежнему гладко выбрит и аккуратно причёсан. Однако, фигура его немного обмякла и уже не выглядела такой напряжённой.

Ещё издали мне показалось, что старик с кем-то разговаривает. При этом он периодически взмахивал шляпой, как будто что-то рассказывал невидимому собеседнику. Я решил подойти поближе и замедлил шаг.

– А помнишь, – говорил старик хрипловатым голосом, – как мы первый раз с тобой танцевали? На площадке дома культуры, помнишь? Ты стояла с подружками в сторонке, стеснялась. Но я сразу тебя заприметил. У тебя было ярко-голубое платье и лента в косе, тоже голубая. И глаза такие же ясно-голубые, но печальные. Я тогда решил, что непременно должен тебя пригласить. А ведь мне и самому было боязно. Смешно, верно?

С этими словами старик посмотрел на скамейку возле себя и тихо засмеялся. На какой-то миг я решил, что бедняга говорит сам с собой. Но, взглянув ещё раз, я вдруг заметил странную вещь. На земле возле скамейки было две тени. Одна принадлежала самому старику, а вот вторая, рядом, по очертаниям походила… на женскую фигуру! Я остановился в оцепенении, пытаясь понять, как такое возможно.

Старик не обращал на меня никакого внимания, продолжая беседу. Иногда он замолкал, будто прислушиваясь к ответу. Кивал, словно соглашаясь, прикрывал глаза и счастливо улыбался. Это совершенно не походило на бормотание старого безумца. Это не был поток одиноких воспоминаний. Это был настоящий разговор, только я не мог услышать, что отвечала невидимая собеседница. Вероятно, её слова предназначались ему одному. Женская тень немного колыхалась в лучах заходящего солнца, временами склоняясь к тени старика, отчего казалась до мурашек реальной.

Я не стал подходить ближе, боясь разрушить волшебство. Мне не хотелось искать разгадку этого удивительного оптического эффекта. Вероятно, это --">