Евгения Храмцова - Музейные экспонаты

музыку Ей не удалось. Она отчаянно завертела головой, пытаясь определить источник звука. Но мелодия стала стихать. И вдруг отчётливо зазвучала где-то рядом. Она бросилась навстречу звуку и… столкнулась в дверях зала с высоким мужчиной. Раздался щелчок, и музыка исчезла. Она опустила глаза и увидела качающиеся на цепочке часы. Видимо, крышка защёлкнулась, когда они столкнулись.

– Это Вы? Прошу меня извинить. Я так спешил… Надеюсь, Вы не ушиблись.

– Нет-нет, что Вы. Ничего страшного, – Она наконец оторвала взгляд от «маятника» и посмотрела на человека, что вежливо придерживал Её за руку, едва касаясь рукава, – это был тот самый Джентльмен. – Это я под ноги совсем не смотрю.

– Извините, я Вам помешал. Вы так спешили.

– Да нет, никуда я особо не спешила… Просто услышала музыку и решила посмотреть, откуда она.

– Музыку?

– Ну да. Это же Ваши часы сейчас «пели»?

– Ах да! – Он выглядел как-то уж очень растерянно. – Простите, я не подумал, что часы могут кому-то помешать…

– А они никому и не мешали, – эта его вежливость начинала Её злить – нельзя же быть вежливым до самобичевания!

– И всё же извините. Вы куда-то шли, а мои часы Вас отвлекли. Ещё раз прошу прощения.

– Да что Вы всё время извиняетесь! Привычка у Вас такая, что ли!

Кажется, Она его напугала – сейчас убежит. Вот уже и в сторону смотрит – ищет пути отступления.

– Просто я боюсь Вас обидеть…

Да, странный молодой человек… Одним словом – Джентльмен.

– Неужели я выгляжу такой злой ворчуньей, что передо мной за всё нужно извиняться?

– Нет, что Вы! Конечно, нет. Прошу меня простить, что дал повод так думать…

– Вы опять извиняетесь.

– Простите… Но, мне кажется, сейчас было за что просить прощения.

– Пусть будет так, – Она решила не спорить и улыбнулась в знак примирения.

Он как-то весь просиял в ответ и, немного замешкавшись, спросил:

– Вы куда-то направлялись, когда услышали музыку. Может быть, Вы позволите проводить Вас?

Всё-таки очень симпатичный молодой человек, особенно когда не извиняется.

– Да, конечно. Я хотела посмотреть коллекцию картин, которую недавно привезли…

Он потемнел лицом:

– Которую завещал нефтяной магнат?

– Да. Я её ещё не видела. Хотелось бы посмотреть, что привлекало такого богача.

– Я бы не советовал туда идти. Если, конечно, Вам интересно моё мнение.

– Но почему? Картины так ужасны?

Он нахмурился:

– Просто с этой коллекцией лучше знакомиться во второй половине дня при закатном солнце или даже в сумерки.

– Вы так думаете?.. Ну что ж, тогда пойду в какой-нибудь другой зал…

– Если хотите, – Он неожиданно оживился, – я мог бы устроить для Вас небольшую экскурсию. Я знаю творческие истории многих картин и биографии многих художников. Думаю, Вам было бы интересно. Если, конечно, Вы позволите Вас сопровождать.

– Я с удовольствием приму ваше предложение. Только Вы ведь не просто так сюда пришли, а я у Вас время отнимаю.

Он опять помрачнел:

– Что Вы, я буду только рад.

Каждое утро Она приходила в музей. Он уже ждал Её в одном из залов (обычно они заранее договаривались, где встретиться в следующий раз). Он действительно знал много интересного и очень увлекательно рассказывал – картины будто оживали, начинали двигаться и дышать. Однажды, когда Он рассказывал о счастливой жизни художника в южной деревне, где он создал много прекрасных пейзажей, Ей даже показалось, что её тень на полу – тонкий колос, который колышется от ветра (по его просьбе Она то приближалась к картине, то опять отходила, чтобы увидеть игру красок).

Да, рассказывал Он очень интересно, но не любил, если не сказать – боялся, людей. Утром в музее никого не было, но ближе к обеду появлялись туристы и с ними «надзиратели», которые постоянно кричат: «Не дышите на шедевр!», «Куда вы руки тянете?!». Он слышал их шаги в соседних залах и, заметно нервничая, уводил Её подальше ото всех. Когда людей становилось слишком много, Он извинялся и исчезал. На её вопросы Он отвечал, что проводит экскурсию для одного человека и вообще, чтобы «услышать» картину, нужна тишина, а не топот и непонятный гвалт. И в этом Она с Ним

--">