Жаклин Митчард - Поворот судьбы

свое сходство с русалкой — взмокшая дама в «русалочьей одежде». Краешком глаза я бросила взгляд на свою подругу Кейси, которая посещала занятия вместе со мной: ее руки грациозно склонились к ногам. Глаза ее были закрыты, чтобы ничто не мешало сосредоточиться, но она вдруг распахнула их, как со щелчком иногда раскрываются старые жалюзи на окнах. Она открыла глаза так резко, как будто действительно услышала мой крик. Кейси вопросительно посмотрела в мою сторону, изогнув удивленно бровь. Я растянула губы в улыбке, и она ответила мне тем же.

Я попыталась сконцентрироваться, и моя нога немного вытянулась, медленно и коряво. Я чувствовала, что так управляют механической конечностью. Я ощутила себя неумелым новичком. Внешняя сторона бедра болезненно отозвалась на мои усилия: ногу начало немилосердно колоть, что напомнило мне тот единственный случай, когда я проходила курс лечения акупунктуры. Еле-еле мне удалось завершить упражнение на растяжку так, чтобы никто не заметил ничего странного.

Я послала Кейси воздушный поцелуй, решила не оставаться на кофе и направилась прямиком домой.

Мой муж Лео лежал на полу: его спина была закована в специальное приспособление по вправлению позвоночных дисков, а на животе, немного округлом, так как Лео заметно набрал лишнего веса, возвышался ноутбук. В такие моменты Лео не скрывал, что мое появление не вызывало у него энтузиазма. Я возвращалась с тренировок раскрасневшаяся и посвежевшая и, должно быть, служила ему немым упреком.

— Ли, — обратилась я к нему. — Я не ощущаю своей ноги. Она меня здорово подвела сегодня во время занятий.

Он посмотрел на меня поверх своих круглых, как у Джона Леннона, очков.

— Подвела?

— Я не могу точно объяснить, как это произошло, но именно так.

— Ты слишком стара для этого, Джули. Для всех этих занятий и тренировок. Зачем ты насилуешь себя — ума не приложу. Что ты пытаешься себе доказать?.. Я уже говорил тебе миллион раз…

— Ты ничего не понимаешь! — горячо возразила я. — Магот Фонтейн профессионально танцевала даже после того, как ей исполнилось пятьдесят. Лесли Карон…

— Но ты не Магот Фонтейн, — ответил Лео. — И ты далеко не Лесли Карон.

Я уже собиралась взорваться и послать его к черту, как он, не переводя духа закончил в ставшей уже привычной за последние двадцать лет манере:

— Я всегда ассоциировал тебя, скорее, с Сид Чариз. И ножки, и отношение к танцу… Такая себе интересная штучка с интригующим прошлым, да?

— Заткнись, — бросила я ему, заметно подобрев от его очаровательного сравнения.

Я посмотрела поверх его головы, оглядывая наш аккуратный дворик в деревенском стиле, усыпанный галькой. Я искала взглядом своего сына Гейба, которому в ту пору было… тринадцать? Это не столь важно, так как в любом случае он был слишком взрослый для занятия, за которым я его застала. Он свисал с ветки, раскачиваясь на ней, а на лице его блуждала мечтательная улыбка. На Гейбе были брюки за тридцать долларов, которые я купила для особых случаев. В таких брюках мальчик его возраста мог бы отправиться в церковь, если бы в нашей семье было принято регулярно посещать храм. Никакого «особого случая», как подсказывала мне память, сегодня не было, но он был именно в этих брюках… поздней весной. Должно быть, он схватил первую попавшую под руку пару. Он уничтожал их прямо на моих глазах, раскачиваясь вот так, взад-вперед, гибкий, как лемур. Гейб производил странное впечатление. Он был один, но его мир не давал ему ощущать себя одиноким. Глядя на него, я почувствовала, сколь драгоценно и хрупко мое счастье.

— Лео, — почти хныкающим голосом обратилась я к мужу, ощутив невыразимую грусть. — Лео, если я достану арнику, ты поможешь мне втереть ее? Я не дотянусь сама, а у меня болит нога. Ну, не то чтобы болит, но…

Он просто ответил мне «нет». Так и сказал:

— Нет, Джулиана. Продолжай в том же духе. Притворяйся, что тебе двадцать, только помни: это закончится тем, что ты получишь растяжение мышц. Разотри себе ногу сама, а я занят.

— Лео! — воскликнула я. — Мне нужна твоя помощь.

— Джули, — мягко проговорил мой чудный муженек, — тебе нужна помощь, чтобы восстановиться скорее изнутри, чем снаружи. Люди не видят дальше собственного носа, честное слово. Я думаю об этом каждый раз, когда наталкиваюсь на одну из этих, — указал он на дисплей, — жалоб на то, как профессор ущипнул за зад какую-нибудь студентку-выпускницу.

— Мы сейчас говорим о моем заде, Лео! --">