Алэн Акоб - Зарисовки о разном

глазами, только и делаешь, что думаешь о ней, как мелодия навязчивая, а впрочем, женщина и есть красивая мелодия, именно та, которую ты готов слушать бесконечно, но, к сожалению, и она заканчивается когда-нибудь.

По лицу закапал косой дождь, он падал, разбиваясь на мелкие брызги микроскопических капель, а потом потёк ручейками по щекам, повиснув тяжелой каплей на конце носа. Николай стоял один посреди опустевшей вмиг улицы, парни разбежались, девушки след простыл, двое влюблённых, прижавшись друг к другу, смешно бежали под сломанным зонтом к последнему автобусу, который их терпеливо ожидал. В каком-то немом оцепенении, не соображая, что промок до нитки, он замер на пару минут, вскоре его передёрнуло от озноба, и он понуро побрёл в сторону, противоположную той, куда ушла Кира.

Есть большая разница между гимнастом, что висит на руках, и ему кажется, что он находится между небом и землёй – тем, кто топчет землю, по миру ходя в новых туфлях, вплоть до того, кто один взвалил заботы мира сего на себя, прогнулся от тяжести, но не сдался, а идёт, шагая одиноко, навстречу своему концу.

Я хотел звёзды с неба срывать, чтобы из них мерцающий венок сплести для тебя, ты сказала: купил бы лучше букет цветов. Был готов реки вспять повернуть, только ради тебя, а ты спросила, есть ли у меня машина? Я шептал тебе на ушко, что на рожке луны в тихую полночь влюблённые могут качаться вдвоём – ты пожала плечами и сказала, что не любишь качели. Лишь только потом, после опустошённой бутылки недорого вина, когда мы вдвоём были в пустой и пыльной квартире, где твоя бабушка раньше жила, под звуки равномерного скрипа железной кровати на мягких пружинах, ты призналась мне наконец, что ещё никогда тебе не было так хорошо, как сейчас.

Время пройдёт, я, наверно, тебя подзабуду в жарких объятиях капризных девиц, ты не вспомнишь меня, всё это, может быть, было недавно, а стало теперь уже очень давно, а всё потому, что с тобой мы живём вдалеке друг от друга, разорвав нашей памяти тонкую нить, ты больше не хочешь меня, я тебя, как мне показалось, насовсем позабуду.

Может быть, и сбудется твоей мечты желанье, и ты окажешься на роскошной широте, в богатой долготе, с координатами долгожданного благополучия, в номере с видом на море гостиницы Меридиан. Где вечером, после лёгкого ужина с дюжиной устриц и половиной омара, услужливо поданных в одном из роскошных ресторанов, рядом с Большим Казино, шеф-повар занудно будет рассказывать старому мужу о тайнах французской кухни и о капризной погоде на средиземноморье, ты, томно скучая, с безразличием теперь, но по старой привычке будешь глазами искать знакомых в толпе беспечных прохожих.

А потом, как-то раз душной ночью проснувшись, от кучи фантазмов неудовлетворенных во сне, рядом с пузатым супругом, храпящим с прибоем не в такт, ты трепетно вспомнишь, полуобнажённой стоя на сыром от бриза балконе, под алмазной россыпью сияющих звёзд в окружении рожка бледного месяца, что может и вправду качаться верхом на луне с любимым и есть то блаженство, которое безнадёжно мы ищем оставшуюся жизнь.

Ты снова захочешь меня, на звёзды смотря, в эту тёмную ночь, я тоже проснусь невзначай, посмотрю на луну, может быть, тоже вспомню тебя – это будет наших желаний короткое замыкание, а потом ты снова забудешь меня, я больше никогда не вспомню тебя.

Весна. Он стоял на балконе, облокотясь о старые перила с облупленной краской, в одном халате, в лёгких домашних тапочках на босу ногу и терпеливо ожидал её, пока она принимала душ. Задумчиво смотрел вдаль за горизонт, откуда медленно ползла тяжёлая серая туча, напоминающая кашалота.

Она жила на окраине большого города, неподалёку от соснового леса. Родители уехали на дачу собирать картошку, которая хорошо уродилась в этом году, а она впервые им солгала, сославшись на недомогание, осталась дома, чтобы насладиться своей первой любовью с бойфрендом, таким же студентом, как и она, но с параллельного потока. Это был её первый мужчина, и ей всё было интересно, как всё то, что в первый раз.

Первые перекаты грома начали разноситься по голубому пока ещё небу, которое необратимо начинало темнеть с краю, появились первые отблески небольших резких молний, запахло пылью, на душе стало тревожно. Даже природа застыла в смятении перед грозой, пропали как по команде птичьи голоса, затих ветер, всё смолкло, замерло в страхе ожидания чего-то неведомого, ужасного. Тут же послышались первые раскаты --">